- Вот это да... Что за ультиматумы? И о какой вещи идёт речь?
- Известно, о какой... Заколка ей моя нужна, - указывая на бабочку в волосах, ответила наследница. - Но я никак не пойму, зачем... Она уже год как охотится за жемчужиной, странно ведёт себя и теперь ещё стала так туманно выражаться.
- И что ты собираешься делать?
- Ничего.
- Как - совсем ничего? - изумилась шотландка, всплеснув ручками.
- Для начала я сожгу его, - подняв письмо на уровень глаз Эвелины, проговорила принцесса Англии. - А потом обо всём забуду. Я не обращаю внимания на угрозы Анжелины и её мелкие интриги.
- А может быть, зря? Может быть, стоит обращать внимание? Почему ты не хочешь сказать об этом письме отцу?
- Зачем мне раскол в семье? Она - негласная вторая наследница. За неё - половина парламента. Я не хочу давать повод для разговоров. И Анж это прекрасно понимает, иначе не рискнула бы писать мне. Мы играем в одну игру, только по разным правилам.
- А если её угрозы - не пустой звук? - прищурилась Эвелина.
- О чём ты, милая?
- О Кеннеди, - шепнула шотландка. - Вдруг это она... стоит за его спиной.
- Эви, это чушь! - сказала, как отрезала девушка. - Анж не такая дура.
- А я думаю, что это она... Иначе бы не стала она к нему сегодня ездить.
- Зачем ей Кеннеди? - развела руками Ирена.
- Затем же, зачем она это всё тебе пишет, - указывая на листок бумаги в руках сестры, ответила шотландка. - У неё свои интриги, я не знаю, как она будет их проворачивать, но чего она хочет, по-моему, яснее ясного. На трон она хочет.
- Это ни для кого не секрет, - усмехнулась принцесса и обратила взор в окно. - Она и не скрывает, что недовольна отсутствием в списке своих титулов «герцогини Йоркской» по праву принцессы крови. Но я не верю, что Анжелина стала бы связываться с разбойником. Абсурд.
- Ладно, будем считать, что я неправа, - сдалась Эвелина и, склонив голову набок, тихо спросила: - А он тебе правда снится?
- Кто? - повернулась к сестре наследница.
- Этот Кеннеди...
Ресницы Ирены на миг опустились, грудь приподнялась от тяжёлого вздоха:
- Тот злополучный день, когда всё так нелепо случилось и именно Кеннеди открыл правду стражам... Да, тот день снится часто.
- Давай-ка лучше пойдём спать, - коснулась руки кузины шотландка, - а то мысли всякие в голову лезут нехорошие...
- Давай, - кивнула Ирена и поднялась с дивана.
Первая красавица Англии долго бродила по Верхнему парку, совершенно не желая возвращаться домой. Уже стемнело, когда она почувствовала сильный голод и решила, что всё же надо взять себя в руки и вернуться в Виндзор. Такое жгучее желание сбежать подальше от королевского дворца пробудилось в ней во второй раз в жизни...
И всё же маркиза нашла силы возвратиться.
Чтобы не привлекать внимания стражников, Анжелина воспользовалась чёрной лестницей и поднялась на третий этаж через тайный ход.
Сара ждала свою госпожу с зажжённой свечой, сидя в опочивальне маркизы у камина. Леди Линкольн тихо вошла и привычным жестом кинула шляпу на перину под балдахин. Мулатка сделала книксен и осторожно взглянула в угол, где стояло огромное кресло-качалка. Красавица проследила за её взором и почувствовала в кресле шевеление. Сделав шаг навстречу полосе неясного света, падающего от огарка в руке камеристки, Анжелина узнала в ночном госте виконта Говарда[13], одного из отпрысков великого клана Норфолков[14], пострадавшего от руки Элизабет I.
Молодой мужчина поднялся и сделал шаг навстречу хозяйке комнаты.
Он был хорошо сложен и изысканно красив. Светлые волнистые волосы достались ему в наследство от матери, а утончённые аристократичные черты лица - от деда, Филиппа Говарда, 20-го графа Арундела[15], имя которого он и носил.
Молчание продлилось несколько секунд - Сара поставила свечу на камин и поспешно покинула спальню своей госпожи, предпочитая не вмешиваться в дела сильных мира сего. Едва камеристка скрылась, Говард опустился на одно колено и поцеловал руку Анжелины:
- Рад Вас видеть, моя госпожа.
- Уже донесли? - медленно вынимая пальцы из рук гостя, прохладно спросила хозяйка комнаты и, развернувшись к мужчине спиной, прошла к камину, чтобы погреть ладони.
- Конечно. Вы забываете, где я служу.
- Отнюдь, - следя за пламенем, без эмоций возразила красавица. - Я это отлично помню. Сегодня просто не ожидала Вас видеть у себя, виконт.
Говард подошёл к девушке поближе и, заглядывая через её плечо в огонь, вкрадчиво и бархатисто произнёс:
- Я нежеланный гость в Вашей опочивальне именно сегодня, миледи?
Анжелина устало махнула рукой и направилась к кровати:
- Да оставайтесь, сколько хотите, - опустившись на покрывало, маркиза подняла взгляд на виконта и чуть заметно улыбнулась. - Но даже если Вы не будете меня стеречь, я никуда не поеду. Накаталась.
Говард опустился на пол рядом с прекрасными ногами маркизы и, сложив руки на её коленях, спросил:
- Моя госпожа устала?
- Не буду этого скрывать, Филипп.
- Тогда я Вас надолго не задержу. Только объясните мне - зачем? Зачем Вы были в Тауэре? Особенно меня интересует второй раз.
- А разве Вы сами не догадываетесь? - красиво изогнула брови и качнула локонами леди Линкольн.
Жёлтый отблеск свечи падал на её щёки, отчего они казались восковыми. Большие чёрные глаза затягивали, словно два омута. Виконт залюбовался собеседницей и ответил не сразу:
- Почему нельзя было попросить это сделать меня? Зачем было необходимо ехать самой? Да ещё и одной? Вы рисковали неоправданно.
- Не забывайте, виконт: Вы - мой козырь, и я не хочу Вас обнаруживать в каких-либо делах. Нас не должны видеть вместе. Не должны знать, что мы союзники.
Филипп Говард взял белую руку Анжелины Геррит в свою большую, мягкую ладонь и стал целовать по очереди её пальчики, приговаривая:
- Моя госпожа, кажется, забыла, как осторожно я умею действовать. Я самый тайный шпион нашего королевства, о чём не подозревает даже Его Величество...
- Я знаю, поэтому и берегу Вас. Что бы я делала, если бы йомены Вас пристрелили?
Мужчина остановился, отпустил руку красавицы и поднял на неё взгляд:
- Я возвращаю Вам Ваш вопрос, миледи. Ради кого мне было бы вести все эти игры, если бы йомены пристрелили Вас?
- Не смешите меня... Я была в Тауэре средь бела дня. Стали бы они стрелять в женщину?
- Ещё не хватало, чтобы Вы ночью туда пробрались! - поднялся на ноги Говард. - Ночью бифитеры точно не стали бы разбирать, кто перед ними: мужчина или женщина.
- Меня быстро узнали, и я этим воспользовалась. Всё шло по плану. Что мне ещё оставалось, если комендант отказал в помощи?
- Неподкупный, значит? - усмехнулся виконт, взглянув искоса на хозяйку покоев, и прошёлся по комнате. - Я это проверю. Но только почему Вы не замели за собой следы? Неужели так же неподкупны и обычные тауэрские йомены?
Филипп развернулся к Анжелине и, глядя ей в глаза, спросил:
- Почему Вы не дали охранникам Тауэра денег за молчание?
- А какой в этом смысл? Можно подкупить одного-другого, но меня видели многие, и догадаться, какого узника я посещала, им не составит труда. Кто-нибудь да всё равно проболтался бы. А тратить казённые деньги на то, чтобы закрыть им рты, не имело смысла. Пусть говорят, - устало махнула рукой красавица. - Это тоже часть моего плана.
- Хорошо, - кивнул виконт. - На этот раз будем считать Ваши доводы весомыми. Но поклянитесь мне, миледи, впредь не делать ничего самой. Если Вы не готовы доверить тонкую работу кавалерам Ордена Подвязки, то тот, кто откроет любой замок и развяжет язык любому немому, всегда к Вашим услугам.
Виконт склонил голову.
- Благодарю Вас, Филипп, - ответила Анжелина. - И обещаю, если Вы понадобитесь мне впредь, я дам Вам знать.
Эвелина долго не могла заснуть в эту ночь. Она ворочалась с бока на бок, перебирая в голове мысли и события минувшего дня.
«И кто этот сердцеед? Кто же так глубоко проник в сердце моей всегда спокойной и невлюбчивой кузины? Знаю ли я его? Вдруг это кто-то из стражей?.. Может быть... методом исключения вычислить? Это, конечно, не старшие, но и не близнецы... Это явно не Джек и не Джон - они слишком угрюмы для неё. Рональд... роскошный гигант. Но они не прятали своей радости от встречи. Это не Робин - у него есть невеста. Джером? Но она мне сама сказала, что не Джером... Хотя в это я больше всего бы поверила. Он ослепительно красив, и они очень нежны друг с другом, что заметно издалека. Из оставшихся: красавчик Эрик, этот мальчишка Рой - вот не выходит он из головы у меня! И ещё Рич...