Обстановка не блистала оригинальностью и изысканностью, но, безусловно, сильно отличалась от той, что была дома у нее самой. Модная горка с красивым столовым сервизом за стеклом, большой овальный стол с шестью стульями, стильный комод, на котором стоял какой-то навороченный музыкальный центр, на стене – большая картина, изображающая роскошный букет сирени в банке с водой… Сама она лежала на уютном диванчике, а в углу комнаты стояло такое же кресло.
Чем больше Вероника осматривала помещение, тем больше оно ей нравилось. Одно только мучило и не давало покоя: она сейчас находится у Вадима или у Саши, и было ли у них что-нибудь?..
Скромные познания в физиологии вроде бы не давали основания думать, что что-то было, но кто знает, на что способна пьяная вдрызг женщина…
Вероника застонала от стыда и неизвестности. А еще с ужасом подумала, что маму точно разобьет инсульт – ведь, судя по пробивающемуся сквозь плотные шторы яркому апрельскому солнцу, на улице давно божий день…
Вероника прислушалась: в квартире стояла подозрительная тишина. И тогда она уже более смело покинула свое убежище, замоталась в легкое покрывало и отправилась на разведку.
Первой по курсу оказалась кухня, и Вероника тут же нахлебалась холодой воды прямо из-под крана. Стало значительно легче, и она пошла дальше, отметив, что кухня тоже «навороченная». Стол со встроенной варочной поверхностью располагался по-американски, прямо в центре кухни; возле окна, вокруг круглого стола с прозрачной столешницей, стоял уютный мягкий уголок, а во всю стену шло что-то непонятное: шкафы и шкафчики, какие-то агрегаты и агрегатики, навесные штучки-дрючки и прочая приятная женскому глазу дребедень. В общем, кухня Веронике понравилась еще больше, чем гостиная.
Впереди по коридору она увидела еще одну дверь и осторожно ее открыла. Это была спальня: белоснежная, роскошная, словно с картинки импортного каталога. А на огромной двуспальной кровати спал какой-то совершенно не известный мужчина – это Вероника определила сразу же, потому что мужчина был блондин и совершенно не походил ни на Вадима, ни на Сашу, и вообще, ни на одного знакомого ей мужчину…
Вероника похолодела. «Докатилась! – пронеслось у нее в голове. – Напилась так, что с кем-то уехала из ресторана, и не помню с кем! Господи, что он про меня подумает! Да и кто это, в конце концов?..».
Она осторожно приблизилась к сладко спящему мужчине и принялась его разглядывать: светлые вьющиеся волосы, брови вразлет, пушистые ресницы, которые отбрасывали сейчас на его небритые щеки длинные тени, рот слегка приоткрыт…
Мужчина спал крепко и безмятежно, как спит человек с кристально чистой совестью, и Вероника засомневалась: точно ли он ее вчера «снял»? Что-то она такого среди посетителей ресторана не припоминает…
«Неужели это случилось на улице? – с ужасом подумала Вероника. – Неужели он меня принял за уличную девку и привез к себе домой? А я? Как я себя вела, интересно? Было у нас что-то или не было? Не похоже, чтобы что-то было, но почему я тогда раздетая? А если я раздетая, то почему он спит в другой комнате? Может, брезгует?..»
Вопросам не было конца, а мужчина во сне зашевелился и уютно всхрапнул. Вероника стремглав бросилась из спальни, чуть не запутавшись в покрывале. В двери снаружи торчал ключ, и она непроизвольно заперла дверь, а сама принялась лихорадочно искать свою одежду: не голую же ее притащили сюда, в конце концов!
Одежду она нашла в ванной, в углу, сваленную кучей: сверху лежали серые от грязи (после посещения лужи) трусики. Рваные и влажные колготки она с трудом обнаружила в пустом мусорном ведре на кухне – аккуратно их достала, отряхнула и, содрогаясь от соприкосновения тела с мокрой лайкрой и вообще от отвращения, натянула на себя (трусы надеть так и не решилась).
Пальто – мокрое, мятое и почему-то пахнущее котами, привело ее в ужас своим видом, но выбирать не приходилось. Кое-как натянула холодное влажное платье, потерявшее свой блеск, надела пиджак, от которого совсем не осталось былой элегантности, набросила пальто, нашла в прихожей свои совершенно мокрые сапоги, подхватила сумочку – благо, кошелек был на месте, – и рванула из квартиры, захлопнув дверь. Пакет с туфлями так и остался лежать на полу в чужой прихожей – как остался висеть на спинке кресла любимый «праздничны» бюстгальтер…
Вероника ничего не понимала: почему вся одежда мокрая, чья эта квартира, кто этот мужчина, где она вообще находится (хотя бы в родном городе?!) и который сейчас час.
Выскочив из подъезда, сразу сориентировалась на местности и слегка успокоилась: она дома, почти в центре родного города, причем недалеко от своей работы, но чтобы добраться до квартиры, нужно ловить машину, потому что в таком виде по улицам не походишь. Судя по небольшому числу прохожих, сейчас примерно девять часов воскресного утра (раз вчера была суббота), а все случившееся с ней кажется кошмарным сном…