Нина Ивановна всю неделю потихоньку перетаскивала вещи к Виктору Васильевичу. «Вещи» – это, конечно, громко сказано. Так, кое-какую одежду, несколько книг, свою любимую гардению, пару комплектов нового постельного белья, мелочевку с кухни. В квартире у Самонина было все для спокойной комфортной жизни, и Нина Ивановна с нетерпением ждала, когда же Вероника выйдет на работу, чтобы с чистой совестью переехать.
И вот этот день настал. Был вторник. Утром Нина Ивановна и Вероника вместе вышли из дома, на остановке попрощались: мама ехала в центр, а Вероника шла до работы пешком. У обеих щемило сердце: знали, что вечером Нина Ивановна домой не вернется, а прямиком отправится к Виктору Васильевичу.
Вероника вроде бы бодрилась, но на самом деле не представляла, как окажется вечером в опустевшей без мамы квартире. В одиночестве придется ужинать, в одиночестве смотреть телевизор, в одиночестве укладываться спать. Даже «спокойной ночи» некому пожелать…
Мама, конечно, обещала как можно чаще приходить «в гости», но, если честно, Вероника ей не особенно верила – мамины глаза светились в это утро таким счастьем, она так суетилась, собираясь на работу, так волновалась, что дочь мысленно махнула рукой: вот через месяц эйфория пройдет, и тогда с мамой можно будет нормально разговаривать. А сейчас пока бесполезно.
Расцеловавшись на прощание и смахнув с глаз слезинки (будто навек расставались, а не на несколько дней), Нина Ивановна и Вероника отправились по своим маршрутам.
Вероника шла по тротуару и наслаждалась погожим весенним утром – после недельного пребывания дома все воспринималось как-то особенно остро: громко чирикали взбудораженные солнцем воробьи, асфальт почти везде просох, а газоны со свежевскопанной землей источали пряный пьянящий аромат.
Вероника не могла надышаться, поэтому слегка замедлила шаг – благо, время позволяло. Она старалась не думать о том, что ее ждет на работе, какими глазами она будет смотреть на Вадима Николаевича (а он на нее какими глазами?!) – просто шла, подставляя лицо солнечным лучам, и даже жмурилась от удовольствия.
Рядом притормозила машина и тихо поехала следом. Вероника на всякий случай ускорила шаг – машина тоже поехала быстрее. Вероника шагнула в первую попавшуюся дверь – это оказалась аптека – машина остановилась.
Собственно, делать в аптеке выздоровевшей Веронике было нечего, да и время стало поджимать, поэтому она решила не обращать внимания на автомобиль: во-первых, вокруг полно людей, все спешат на работу и учебу, а во-вторых, ну кому она может понадобиться, в самом деле?.. Да еще в такой шикарной иномарке.
А в машине сидел Костя Сапрыкин и тосковал: как бы самым естественным образом подойти к Веронике и «познакомиться»? Всю эту неделю он каждый вечер подъезжал к ее дому и смотрел на окна. Иногда видел мелькнувший силуэт – и тогда сердце начинало выскакивать из груди. Такого с ним еще никогда не было. Нет, он любил, разумеется, Марину, мать своих детей, причем влюбился еще в школе, да и после Марины случались романы, кем-то он иногда увлекался. Но чтобы так – до остановки дыхания, до колик в животе, до дрожи в руках…
Он набирал врезавшийся в мозг номер телефона и, затаив дыхание, слушал голос Вероники: «Алло! Я вас слушаю, говорите! Извините, я вас не слышу – перезвоните, пожалуйста». Голос как голос, но для Кости он звучал словно музыка, и он готов был снова и снова набирать этот номер, лишь бы только услышать в трубке непередаваемую интонацию: «Ал-ло!» – с ударением сразу на оба слога…
Костя знал, что сегодня Вероника выходит на работу – Вадим сообщил «по знакомству». За эту неделю, пока она болела, Костя вытряс из друга всю информацию, какую только мог раздобыть о своей подчиненной скромный начальник отдела: высшее образование, не замужем и никогда не была, живет с мамой. И все! Больше про Веронику ничего не знал ни отдел кадров, ни коллеги по работе.
С самого утра Костя караулил Веронику под домом, видел, как она прощалась с мамой на остановке (странно – такие трогательные отношения: «сопли-слезы» перед уходом на работу…), как неожиданно заскочила в аптеку. «Наверное, еще болеет», – с теплотой и нежностью подумал Костя, и сам себе удивился: обычно он не отличался такой уж сентиментальностью.
Он вышел из машины и подошел к аптеке, не имея в голове никакого конкретного плана, – просто захотелось рассмотреть девушку поближе. Но дверь вдруг с силой распахнулась – и они с Вероникой столкнулись нос к носу на пороге.
От неожиданности Костя выронил ключи от машины и бросился их поднимать, а когда поднял голову, Вероники уже и след простыл: она почти скрылась за воротами родного предприятия.