У лошадей гривы и хвосты были заплетены и туго подвязаны, точно так же, как волосы игроков, скрытые под золочеными шлемами с крылышками, как у героев классических мифов. В левой руке каждая девушка держала хлыст, а поводья были намотаны вокруг кисти или локтя. В правой руке, как копья, они держали игровые клюшки. Невысокие, широкогрудые лошадки нервно переступали под наездницами в своих тяжелых золотых попонах, звеневших, подобно боевым доспехам, и трудно было решить, кому отдать предпочтение, ― точеной красоте Виоланты, темноволосой смуглокожей Марии, генуэзской княжне, надменной принцессе Анне, или самой младшей ― Катерине де Шаретти, чьи глаза сияли ярко, как море, а на щеках играл румянец.
Дориа, выехав на поле во главе своей тщательно отобранной команды, улыбнулся жене. Шелковый наряд и журавлиные перья генуэзец носил с природным изяществом, всегда имевшим необычайный успех у женщин. Сын казначея, с которым Тоби не был знаком, производил впечатление медлительного и угрюмого юноши. Алексий ничуть не изменился, ― узкая туника с высоким воротом, позолоченными пуговицами и поясом словно нарочно была скроена, чтобы подчеркнуть красоту, доставшуюся ему от отца: покойного распутного отца, чьи похождения, по слухам, стоили многих печальных морщин его восхитительной супруге Марии. Сейчас та улыбнулась сыну, а затем Николасу, ехавшему рядом. Генуэзцы… Как мог Тоби позабыть, за всем этим скандалом с «банными мальчиками», что эти люди были генуэзцами, подобно Дориа?
Взревели трубы, и кто-то выбросил на поле мяч. Лошади устремились вперед, с треском столкнулись клюшки. Дориа нанес удар, и мяч устремился вперед, на женскую половину поля. Игрок рванулся следом, а за ним ― Виоланта Наксосская. Еще быстрее развернулась и метнулась вперед Анна, в погоню за которой бросился златовласый Алексий в облаке колышущихся перьев. Опытный игрок, вдовая принцесса Мария, подъехала ближе, чтобы поддержать главу команды, в то время как сын Амируцеса отчаянно пытался ей помешать.
Николас, самый рослый и крупный из всех игроков, галопом мчался за остальными, с широкой улыбкой на губах, ― и даже не подозревая, что Катерина де Шаретти уже несется к нему во весь опор.
― Он свалится, ― безапелляционно объявил Тоби. ― Неужели им позволяют делать такое!
Впереди лошадь Дориа оступилась и покачнулась, когда на нее на полном ходу сбоку врезалась лошадь противника, и мяч оказался без присмотра. Алексий развернулся и ринулся за ним, а следом ― младшая принцесса. Его мать стремительно блокировала сына, и лошади поскакали бок о бок, в то время как игроки пытались расцепить клюшки. Послышался стук, и мяч взмыл в воздух, подобный золотой искре.
Катерина врезалась в своего отчима, но он, развернув коленями лошадь, успел отвернуть в сторону. Кони били землю копытами, подобно боевым жеребцам, взрывая дерн и взметая ввысь фонтанчики земли и опилок.
Заметив, куда падает мяч, Катерина ринулась туда на своем пони, и прочие женщины последовали за ней. Однако, золотая искорка упала справа от седла Николаса. Заранее занесенная клюшка нанесла удар. Дориа внезапно расхохотался. В тот самый миг, когда мяч взмыл в воздух, он натянул поводья и, оглянувшись через плечо, галопом поскакал на женскую часть поля. Он был на месте, когда упал мяч, и поскольку никто не мог ему помешать, ему пришлось всего лишь слегка нагнуться, левой рукой придерживая поводья, а правой рукой нанести мощный красивый удар. Мяч взлетел беззвучно и по прямой пересек золотую линию. Мужская команда завоевала первое очко.
Заревели трубы, загрохотали барабаны, завопила публика. Тоби вскочил, сам того не сознавая, и лишь усилием воли заставил себя вновь усесться на место. Асторре нагнулся к нему.
― Им тут все позволено. Когда играют мамелюки, они и вовсе держат сабли наголо!
Годскалк ухмыльнулся, глядя на лекаря.
― Видишь, он не свалился.
Асторре даже не воспринял это всерьез.
― Надеюсь, что так, ― воскликнул он. ― Не зря же я его столько гонял… А то, чего не знает он, умеет лошадь. Они ведь, как-никак из дворцовых конюшен.
― Но как он… ― начал Тоби.
― Тихо. Они начинают, ― оборвал его Асторре. ― А знаешь, из этой малышки Катерины могло бы выйти что-то стоящее. Ты только посмотри. Жаль, что она все свое время тратит, пытаясь помешать Николасу.
В особенности это было досадно, поскольку сам Николас явно не желал отвечать действиями, которые могли бы выбросить девочку из седла или сбить ее лошадь с ног, тогда как она всякий раз, стоило им сблизиться, пробовала исполнить и то, и другое. Игра продвигалась стремительно, поскольку большинство игроков были юными и подвижными, а лошади были приучены думать за седоков. Команды перемещались с одного конца стадиона на другой, и из стороны в сторону, и было поразительно, как скоро все они научились понимать намерения друг друга.