Телевидение показало жителей города.
— Уже больше полугода, — говорит портье в «Отель де Фиори» на выезде с Блуменавтобан в направлении Ривьеры, — я мучаюсь хрипами в легких и одышкой. Это невыносимо.
— С каждым днем я чувствую себя все хуже и хуже, — вторит ему владелец киоска в Скале, — должно быть, в воздухе сейчас слишком много всякой дряни.
Продавцы сувениров в пешеходной зоне у кафедрального собора показывают открытые раны, гнойнички и фурункулы на коже. Один из них с сыпью на лице говорит:
— Отрава и всякая гадость выходят из фабричных труб и расползаются сверху вниз по запруженным улицам.
Кто-нибудь кричал от переполняющего его гнева?
Кто-нибудь кричал от страха?
Куда там.
Радиоактивность в районе фабрики по производству плутония «Виндскале» (ныне по понятным пиар-причинам переименованной в предприятие по переработке «Зеллафилд») в северо-западной Англии превышает допустимые нормы в пять раз. Организация по защите окружающей среды «Радость земли» взяла на исследование пробы почвы на берегах реки Эск и обнаружила высокое содержание радиоактивных веществ, — но никаких мер со стороны властей не последовало.
За два с половиной года после чернобыльской катастрофы число больных раком в тех районах вокруг АЭС, откуда не эвакуировали население, увеличилось вдвое, сообщило советское информационное агентство ТАСС. До сих пор радиация во многих местах превышает допустимые показатели. Катастрофически участились случаи выкидышей у женщин, различные врожденные пороки у детей.
Главные вечерние теленовости, голос за кадром:
— Впервые открыто признали природную катастрофу чешские власти. До недавнего времени отравленные грунтовые воды и вымирающие леса не обсуждались. Но теперь есть сообщения об исследованиях флоры и фауны в Крушных горах. К несчастью, в них речь идет об уже мертвых лесах.
«Кельнский шут» Вернер Бах, директор Хеенхойзерского кукольного театра, по распоряжению министра экологии ФРГ Клауса Тепфера получает по две тысячи марок за выступление и дает в год двести представлений, в которых агитирует за защиту окружающей среды. Бах занимается этим уже больше тридцати лет и сейчас совершает турне с одночасовым спектаклем, который называется «Веселое мусорное ведро»:
8
Выла полицейская сирена.
Машина промчалась через Эшенхаймский парк на восток, там резко ушла влево, по Фриденбергландштрассе, на север мимо нескончаемого Главного кладбища, снова налево на Гисенерштрассе и, наконец, по параллельной ей Хомбургерландштрассе. Это был уже Пронгейсхайм, вдали виднелись мрачные здания тюрьмы предварительного заключения: слева мужской корпус, справа — женский.
Большие въездные ворота были открыты. Машина въехала во двор и остановилась. Сирена замолкла. Прокурор Эльмар Ритт в белой куртке поверх спортивной рубашки выпрыгнул из кабины.
Еще пять патрульных машин стояли во дворе, около них толпились дюжины две полицейских, некоторые — с автоматами. «Труповозка» и машина передвижной криминалистической лаборатории были припаркованы поодаль. Створки ворот бесшумно закрылись. Из главного здания вышел молодой человек. Он осторожно вынес два больших пластиковых пакета, содержимое которых Ритт не смог рассмотреть, и отдал их криминалистам.
— Здравствуйте, господин Ритт.
— Добрый день. Кто возглавляет комиссию по расследованию убийства?
— Старший комиссар Роберт Дорнхельм. Ваш друг, не так ли?
— Да. Где его можно найти?
— В кабинете директора. Лимонница…
— Что?
— Здесь танцует лимонница.
Молодой человек рассеянно улыбнулся.
Ритт бросился в здание тюрьмы.
В 1932 году в Германии было шесть миллионов безработных. Это и помогло Гитлеру заполучить столько сторонников («Я дам вам работу и хлеб!»). Вероятно, он не пришел бы к власти, если бы социал-демократы, коммунисты и либералы смогли выступить против него единым фронтом. Но левые партии так и не смогли преодолеть раздиравшие их противоречия, что привело к трагическим последствиям. Ежедневно по всей стране происходили уличные стычки, подчас перераставшие в настоящие сражения. Чаще всего побеждали нацисты. Росло число убитых и раненых.