Пинария – старшая весталка – схватила Альбию за руку и потащила за собой к проходу. Едва они оказались на ступеньках лестницы, как раздался страшный треск. Оказалось, что в самом верхнем, недостроенном ряду деревянные скамьи, поставленные вместо каменных, были сломаны бегущими людьми. Этот звук нагнал на толпу ещё больше страха – теперь зрители с верхних рядов амфитеатра сбегали по лестнице, подобно стремительно несущимся потокам водопада.
Увлекаемая Пинарией, Альбия бежала к выходу из театра. В глазах у неё рябило от вида испуганных лиц, раскрытых в крике ртов и вытянутых рук. Неожиданно кто-то сильно толкнул её в спину, а в следующее мгновение несущийся поток оттеснил её от Пинарии. У девушки не было сил противиться тому бешеному натиску охваченной паникой толпы, который грозил сбить её с ног, смять и стоптать.
Глаза Альбии наполнились слезами. Впервые в жизни она почувствовала себя настолько слабой и беззащитной, что готова была разрыдаться от отчаяния. Со всех сторон её толкали и притесняли, и она казалась себе соломинкой, попавшей в водоворот. И вдруг словно спасительное течение подхватило её и подняло на гребень волны.
Альбия не сразу поняла, что её держат чьи-то сильные руки. Повернув голову, она обратила к человеку, нёсшему её на руках, своё прекрасное, сразу вспыхнувшее румянцем смущения лицо и проговорила тихим голосом:
– Благодарю тебя, мой спаситель.
Он ничего не ответил и только как-то загадочно улыбнулся ей.
На мгновение их взгляды скрестились, и весталку словно опалило огнём. Странное и непривычное чувство испугало её, заставило её сердце забиться сильнее. Пытаясь избавиться от этих неожиданных ощущений и чувствуя необходимость сказать ещё что-то, Альбия произнесла уже громче:
– Да покровительствуют тебе боги и да пребудет в мире твой дом.
На этот раз благородный незнакомец ответил ей:
– Боги покровительствуют мне больше, чем кому-либо из смертных, раз они дарят мне эту счастливую возможность видеть прекраснейшую из дев.
И снова странный трепет охватил тело Альбии, когда она услышала эти слова, произнесённые немного глуховатым, будто обволакивающим слух голосом. Она никак не могла сообразить, что ей следует делать дальше, что сказать, как себя вести.
Между тем движение в театре постепенно прекратилось. Сам император, поняв, что не сможет унять и образумить охваченных смятением людей, сошёл со своего места и сел в той части амфитеатра, которая казалась особенно опасной. Следуя примеру Августа, зрители стали возвращаться на свои места.
Альбия не успела увидеть, куда скрылся её таинственный спаситель: осторожно поставив её на ноги, он исчез так же неожиданно, как и появился. Как-то незаметно девушка снова оказалась среди своих подруг, которых привела с собой старшая весталка, и все вместе они заняли свои прежние места в амфитеатре.
В тот день в новом театре ставили мимы знаменитого поэта-мимографа Публия Сира. Актёры играли в таких забавных комических масках, что уже один их вид вызывал у зрителей смех. Не смеялась, наверное, только Альбия. Она не видела того, что происходило на просцении* и чем теперь было поглощено внимание публики: перед глазами у неё всё ещё стоял образ загадочного незнакомца.
Представление окончилось на закате дня, когда последние лучи солнца скользили по мрамору колонн, и длинные тени ложились на гладкие плиты.
Альбия попрощалась со своими подругами, с помощью раба села в закрытый паланкин* и отправилась к своему дому, который находился на южном склоне Капитолийского холма. С Аполлоновой улицы гиганты-нумидийцы, нёсшие паланкин, повернули на Римский Форум, через который лежал кратчайший путь к дому Альбии.
В погожие дни на Форуме толпился праздный люд. Под портиками и арками многочисленных базилик и храмов горожане собирались в группы, чтобы рассказать и послушать новости или просто поглазеть на прохожих, среди которых попадались известные особы. Как раз закончилась раздача тессеров* у театра Марцелла, и людской поток устремился к Форуму.
«До чего же мне противна эта мирская суета, – думала Альбия, глядя на Форум из-за приподнятой занавески паланкина. – Как живут эти люди, о чём думают и что говорят? Пустой суетный мир... Их развлечения, наряды, слова – всё мишура, которой они пытаются прикрыть своё жалкое бесцельное существование...»
Шум толпы постепенно отдалялся – паланкин Альбии миновал Форум и вскоре оказался у её дома.
Сойдя с паланкина, Альбия накинула на голову покрывало из тонкого голубого шёлка, и оно скрыло от любопытных взоров её роскошные волосы того иссиня-чёрного цвета, представление о котором может дать лишь вороново крыло.