Первый из четырех — наиболее обширный, дает сравнительно подробные данные о Японии: это фрагмент из так называемой «Космографии 1670»[1], в конце XIX в. эта рукопись хранилась в Синодальной библиотеке.
Второй, гораздо более короткий, существует в двух почти дословно повторяющих друг друга списках: один список сохранился в записи XIX в. А. Попова в «Изборнике славянских и русских сочинений…»[2], второй список, хранящийся в рукописном виде в библиотеке Мюнхенского университета, факсимильно воспроизведен в исследовании немецкого слависта П. Косты[3].
Третий — как и два предыдущих, текст космографического содержания и тоже приведен в «Изборнике» А. Попова[4]. Он также был создан, вероятно, в последней четверти XVII в., известно только, что один из поздних его списков был датирован 1696 г. Мы отдаем себе отчет, что зачисление этого текста в круг ранних писаний о Японии несколько гипотетично, поскольку в нем страна называется иначе, чем в синхронных текстах, а именно — Никанским царством, тем не менее мы решились опубликовать его здесь, исходя из некоторых особенностей его содержания, позволяющих атрибутировать текст таким образом (речь об этом пойдет ниже).
Четвертый публикуемый текст — глава о Японии из «Описания первыя части Вселенныя, иже именуемой Азии…»[5] Николая Спафария-Милеску (1635–1707). Первый текст (или, вернее, список) был составлен в Холмогорах (Колмогорах), на севере России, в устье реки Двины на Белом море, места создания второго и третьего текстов доподлинно не известны, четвертый первоначально делался в Пекине и впоследствии дорабатывался в Москве.
Скажем несколько слов о времени складывания этих текстов. Вообще говоря, вторая половина XVII в. — чрезвычайно интересный период в истории России, когда впервые обозначилось нечто вроде противостояния (или «встречи», как формулируют некоторые авторы) византийского, восточного начала и западного влияния, именно тогда начался длительный спор между «грекофилами» и «латинствующими»[6]. Как известно, два эти направления впервые четко обозначились в вопросе о сравнительной пользе изучения греческого и латинского языков (связанном с проблемой времени пресуществления святых даров).
В сущности, приток различных иностранных идей и новшеств начался еще раньше, с конца XV в., а к концу XVII-го Москва была уже переполнена иноземцами «разных земель и вер». Среди них были иностранцы, служившие как «помощники в исправлении и печатании книг, как учителя в устроенной наконец кое-как школе, как советники патриарха, как учители царских детей и придворные стихотворцы (Симеон Полоцкий); …в качестве военных людей, купцов промышленников, ремесленников, врачей и т. д.»[7].
«Киевская», польско-литовская, а затем и западная наука, с одной стороны, и греческая традиция — с другой, были представлены их непосредственными носителями. В Москве этих носителей можно было встретить при дворе, а также приведомстве иностранных дел — Посольском приказе, где сложилась целая коллегия переводчиков, иностранцев и русских. Они, разумеется, выступали переводчиками при посольских миссиях — «а с посланники посылаются подьячих два человека или три и переводчик, и толмачи»[8]. Еще одной важной их обязанностью было переводить для царя известия из иностранных газет, сверх того они переводили еще и книги и сами писали их. Так, при царе Алексее Михайловиче был «царских дел переводчик» Андрей Виниус, голландец по происхождению, который перевел для царя «Зрелище жития человеческого, в нем же изъяснены суть дивные беседы животных с истинными к тому приличными повестьми», а также составил нечто вроде путеводителя, в том числе по иностранным городам с указанием расстояний[9]. В 1670-е гг. в Москве был широко известен и ученый переводчик Посольского приказа Н. Спафарий (автор четвертого из публикуемых здесь текстов), написавший в то время ряд трактатов и литературных произведений («Хрисмологион», «Василиологион», «Книга, избранная вкратце о девятих мусах и о седмих свободных художествах» и др). Царь Алексей Михайлович вообще любил западноевропейские новшества — часто любовался картиной западного художника, украшавшей стену его дворца, завел немецкий театр («комедийную хоромину»), нередко слушал игру немца-органиста, а в трапезной зале царя было изображено «звездотечное небесное движение, двенадцать месяцев и боги небесные»[10].
1
Космография, сирень описание сего света земель и государств великих. Написана бысть сия книга, глаголемая география, сирень земли описание, в 7178 лето в 4 дне иянуария месяца, в Холмогорах // Временник Общества любителей древностей. СПб., 1878–1881. XXI–LVII–LXVIII.
2
Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесенных в хронографы русской редакции / / Приложение к «Обзору хронографов русской редакции» / Собрал и издал Андрей Попов. М., 1869. с. 504. Текст именуется: «Козмография, сирень всемирное описание земель в едино пребывание и назнаменование степенем во округах небесных».
3
4
Изборник… с. 533. Название текста — «Избрание вкратце от книги глаголемыя космография, еже глаголется описание всего света, изыскана и написана от древних филосов и преведена с Римскаго языка на Словенский».
5
6
По остроумной формуле В.О. Ключевского, «греческое влияние было церковное, западное — государственное. Греческое влияние захватывало все общество, не захватывая всего человека, западное захватывало всего человека, не захватывая всего общества».