Рей часто ссылается на тот общеизвестный факт, что существуют два полушария головного мозга, обладающие различными качествами и функциями. Левое полушарие отвечает за так называемые рациональные и линейные процессы, такие как вычисление, планирование и стратегическое мышление. Также эта часть мозга связана с языком, она отвечает за умственную болтовню и внутренний диалог, за «обезьяний ум». Эта часть мозга непрерывно описывает наш опыт, едва мы успеваем его пережить, – Алан Уоллес говорит, что в таком случае мы «съедаем меню» вместо того, чтобы насладиться обедом.
Правое полушарие мозга обеспечивает функции, обладающие более отвлечённой, творческой, интуитивной и доязыковой природой. Также правое полушарие, как выяснилось, более тесно связано с нейронами и нейротрансмиттерами, располагающимися по всему телу. Отсюда логически следует, что, когда мы сосредоточиваемся на теле, мы активизируем ту часть мозга, которая не имеет отношения к умственной болтовне. Рей часто цитирует знаменитого психиатра доктора Дэна Сигела, который говорит, что не следует больше говорить о «правом полушарии». Следует говорить о «теле»21.
Если вспомнить теорию зависимости нейропластичности мозга от опыта – а именно что наш мозг непрерывно изменяется и развивается в ту сторону, куда направлено наше внимание, – придётся сделать вывод, что в таких видах медитации происходит нечто весьма многообещающее. Когда в процессе медитации наше внимание обживается в теле, мы приучаем себя усиливать правое полушарие мозга и развивать бессознательную и автоматическую привычку пребывать в этом режиме. Со временем развивается наша способность присутствовать в теле и, если смотреть более широко, спокойствие ума22.
Калила Б. Хоманн, специалист в области экспрессивной арт-терапии, пишет: «Правый гиппокамп, очевидно, сильнее связан с „правополушарными“ способами восприятия опыта и обработки информации – опирающимися на тело, эмоционально вовлечёнными и символическими. Он формирует наше восприятие событий таким образом, что это восприятие невозможно непосредственно выразить языковыми средствами; однако оно ощущается, переживается и лежит в основе всего нашего опыта»23.
Наблюдающее Я и переживающее Я
Психодинамическая теория[16] уже давно утверждает, что мы обладаем наблюдающим Я и переживающим Я; эта теория имеет некоторое отношение к дискуссии относительно полушарий мозга24. Переживающее Я – это аспект нашей психики, который находится в непосредственном контакте с нашим текущим опытом. Оно занимается тем, что проникает в ум через врата пяти органов чувств. Тот факт, что ощущения могут возникать только в настоящий момент, – одна из причин, по которым эзотерические школы буддизма (ваджраяна) воспринимают пять внешних органов чувств как природные дарования. Сферы органов чувств как бы протягивают нам спасательный канат и позволяют возвращаться в настоящее всякий раз, когда мы погружаемся в мысли, будь то в медитации или в других ситуациях.
Наблюдающее Я, с другой стороны, – это аспект психики, который активно нагружает наш опыт интерпретациями. Оно непрерывно сообщает нам о природе происходящего, стремится удостовериться, что наш опыт – такой, какой мы думаем или каким хотим его видеть. Наблюдающее Я – это та часть психики, которая запоминает, фантазирует, планирует и беспокоится о будущем, – и потому эта часть личности заставляет нас эмоционально расплачиваться за рассеянность ума.
Этим я не хочу сказать, что плохо иметь наблюдающее Я. Мы нуждаемся в рациональном аспекте ума, способном к рефлексии и стратегическому мышлению, чтобы различать и разбираться в явлениях, с которыми имеет дело наше переживающее Я. Проблема состоит в том, что мы склонны уделять чрезмерное внимание наблюдающему уму и жертвовать прямым, чистым опытом – который Мэри Оливер называет «нашей дикой и бесценной жизнью»25. Наблюдающий ум вечно занят «проглатыванием меню», он не способен ощутить вкус пресловутого обеда, о котором говорит Алан Уоллес. Медитация даёт нам возможность восстановить равновесие этих аспектов нашего ума. Это прямой путь к переживанию полноты нашей реальной жизни, коренным образом отличной от жизни в уме.