Двое. Что же, получается, если б не было Кузи, мама работала бы вдвое меньше? Ну, пусть не вдвое, пусть даже чуть-чуть меньше. Тогда у нее оставалось бы чуть больше времени для него. Он многое готов был отдать за эти драгоценные минуты.
Теперь Кузи нет. Что с ним — неизвестно. Согласен ли Тимур на такой обмен? Да нет же! Ни за что! Конечно, не согласен! Как тошно, как щемит что-то внутри и тянет… Почему мамин телефон не отвечает? Почему она считает, что со всем справится сама? Что он, маленький что ли? Да он теперь вообще может все сделать без нее. А что, возьмет и сделает. Поедет и найдет…
Тимур ринулся к книжному шкафу. Где этот атлас? Он долго листал глянцевые страницы, кусая губы. Нашел то самое место. Не город, поселок. И как туда добираться? Может, через Сочи? Нет, скорее, через Новороссийск. Интересно, там есть аэропорт? На поезде он, наверное, не успеет. И сколько стоит билет? Едва ли у него хватит денег. Придется где-то занять. Он уже было набрал телефон бабушки, но вовремя опомнился: она же с ума сойдет, если узнает, что у них здесь творится. А врать ей Тимур совершенно не мог.
Он знал, к кому обратиться за помощью. К тому же, к кому за помощью всегда обращалась мама. К тому, кто уже посвящен в эту проблему. К отцу.
70
— Одного я тебя никуда не отпущу, — отрезал Ильдар Каримов, выслушав сына. — Тебе вообще незачем ехать.
— Ты думаешь, что все это неправда? — Погрустнел Тимур. — Думаешь, там ничего нет?
— Думаю, что есть! — возразил Ильдар. — Почти уверен. Поэтому я сейчас же пошлю туда человека, а ты поедешь домой…
Ильдар уже поднял телефонную трубку, но Тимур перехватил его руку.
— Я должен поехать туда сам! Неужели ты не понимаешь?
Отец покачал головой, не желая даже слышать об этом.
— Если ты мне помешаешь, я никогда тебе этого не прощу. Я должен ехать сам. И я поеду!
Тимур развернулся и пошел к двери. Ильдар понял, что спорить с ним бесполезно, слишком много в этом парне от него самого. Он ни за что не сдастся, если уж что-то вбил себе в голову. Кроме того, неплохо бы убрать его из города. Без него все будет проще.
— Стой! Ты поедешь, но не один.
— Ты поедешь со мной?
— Нет, но с тобой поедет надежный человек. Не спорь, — оборвал он готового возмутиться сына. — Поверь, так будет лучше и быстрее. Ты ведь не знаешь дороги, верно? А терять время попусту нам сейчас нельзя.
71
Вернувшись домой около трех, Маша первым делом позвонила Марине Бобровой.
— Марина, вы не знаете, какие там неприятности у Остапа на работе? Он говорит, что большие…
— Большие. У него подследственный чуть не погиб. Сам напросился давать показания, причем именно Шульману. И обязательно наедине. А в кабинете ему, кажется, плохо стало…
— И он умер?
— Нет, не умер. Остап кинулся ему воды налить, а тот и сиганул в окно. Третий этаж. Переломался весь.
— Но ведь Шульман же не виноват!
— Это как посмотреть, — вздохнула Марина. — Нарушений допущена масса. По крайней мере, Остапа отдела отстранили, разбираются.
— Марина, а с нашим делом как, что-нибудь получится?
— Уже получилось. Дело возбудили. Пока оставили у меня, но, возможно, заберут в управление. Только еще не понятно, что вменять Стольникову и как ко всему этому притянуть вашу Григорьеву.
— Но дело же возбудили по факту ее смерти? — возразила Маша.
— Так-то оно так, но доказать, что Стольников причастен, трудно, а за незаконные эксперименты я его ареста требовать не могу. Надо ждать, когда он проколется, сделает какой-нибудь серьезный шаг.
— Кажется, он его уже сделал, — горько сказала Маша. — У меня сына похитили.
— Да ты что! — воскликнула Марина, враз забыв, что они с Машей Рокотовой до сих пор не перешли на ты. — Когда?
— Вчера.
— Почему ты думаешь, что это Стольников?
— Потому что мне уже позвонили и снова велели передать документы именно ему. У меня никаких сомнений нет.
— А запись разговора есть?
— Нет. И еще, они велели не ходить в милицию, а я ходила. Еще ночью, как только Кузя домой не вернулся. Я вообще не знаю, что теперь делать… — сил сдерживаться у нее больше не осталось, и она разрыдалась в трубку.
— Маша, Маш, ну, ты чего? Успокойся… — Марина пыталась ее утешить, но по телефону плохо получалось. — Слушай, я приеду к тебе! Я бы Остапа прислала, но ему нельзя из Москвы уезжать.
Маша от удивления даже перестала рыдать. Марина приедет к ней? Почему? Так, мало знакомый человек, что ей за дело до Машиных проблем?
— Что ты! Не стоит, — забормотала она сквозь всхлипывания. — Ты извини, я раскисла совсем, ночь не спала. Я справлюсь…