- Да, Пап…
- Мама и Папа тебя очень любят, больше всего на свете! – добавила мать, наваливаясь на стол, словно от того, насколько сильно ей это удастся, зависел объем любви, о которой они говорили.
Когда она вновь уселась, повисло молчание.
- Дорогой, ты знаешь, что такое «развод»?..
Словно молния, произнесенная фраза поразила Оливера, разбив его на миллионы осколков.
Он знал, что означает это слово: когда родители соседской девочки разводились, это долгое время оставалось самой обсуждаемой темой…
Нечто такое, он уже давно начал подозревать. Казалось бы, ответ находился всего-то в шаге от него – вот он, только руку протяни. Но он до последнего старался не замечать всех признаков… старался не верить своим предчувствиям и опасениям.
«Развод». – Повторил он про себя, и тысячи иголок снова вонзились в его грудь.
Откуда-то издалека, словно из барахлящего радиоприемника, продолжали доноситься глухие обрывки фраз и слов.
Оливер просто сидел, понурив голову, и медленно проваливался в пропасть вместе с погребенной заживо счастливой жизнью. Даже пусть и не счастливой! Но у него теперь пытались отобрать то, самое дорогое, что у него еще оставалось!
- Мы будем видеться с тобой…
- Сначала будешь со мной, а потом с мамой…
- Да, сынок, так мы не будем сильно скучать, правда?..
Подняв на них пустой взгляд, Оливер не смог выдавить ни единого слова. Ему очень хотелось заплакать - вой отчаяния рвался наружу, но не мог найти выхода и лишь толчками сотрясал его разрывающееся на части тело, которое отказывалось выпускать эмоции наружу.
Все закончилось. Формула: «Он, Отец и Мать» больше не будет существовать в этом мире. Словно ненужный, с закончившимся сроком годности, материал, выброшенный на помойку и, тем самым, замаранный несмываемым позором и грязью, которую больше никогда не удастся отмыть.
Глава 3 Часть 1
Имя: Данталиан – демон пустоты, Многоликий.
Описание: Покрыт черным пламенем. Дает любое знание.
Цена призыва: Заменяет эманации светлых энергий человека на темные.
ANTHOLOGY
На следующий день, к обеду, мать собрала свои вещи.
Прощания как такового не было. Все эти кивки и обнимания казались настолько неестественными, что даже слабая улыбка на ее лице, в очередной раз полоснувшая по сердцу ножом, не придавала происходящему ни капли смысла.
Наконец, ее машина, издав гневный рык, резко рванула с места и, протаранив стену тумана, блеснула напоследок кровавыми зрачками, скрываясь за поворотом.
Оливер чувствовал: эта картина будет преследовать его до самой смерти.
- Ну вот… - Неестественно твердо начал отец. – Теперь, через неделю поедешь к Маме… а пока будем с тобой.
Оливер взглянул на него, надеясь понять, что он сейчас чувствует: черные ухоженные волосы, развеваемые ветром, слегка касались островатых ушей, серьезное лицо обрамляла сильно запущенная щетина, тень, более темная, чем обычно, висела под ярко-зелеными глазами, а отсутствующий, почти скучающий, взгляд выражал полное безразличие.
В груди в который раз что-то болезненно сжалось, выводя обреченную фразу: «Все потеряно».
Однако, всего спустя мгновение, в уши ударило учащенное биение.
Морщины на лице отца еле заметно подергивались!
Возможно, это было просто той самой соломинкой, за которую Оливер готов был ухватиться. Возможно, отчаяние заставляло его видеть то, чего нет на самом деле... Ведь откуда ему достоверно знать, что означает мимика взрослого человека?
Но Кхан младший очень хотел верить… даже без особых на то причин.
Что есть еще надежда на то, что родители снова будут вместе!
«Они любят друг друга!»
А, поэтому, как они могут жить порознь?!
Перед глазами поплыло, а изо рта вырвался протяжный зев.
Усталость, словно только и ждала, когда нервная система хоть на секунду отпустит путы напряжения, чтобы навалиться, теперь, всем своим весом.