Вскоре пришел ответ. Да, мосье Жюстен оказался прав. Отныне новый трехкилометровый небесный странник во всех астрономических изданиях будет именоваться Ивером.
Открытие Ивера не вызвало волнений в научных кругах, однако земной Ивер поспешил довести до сведения всех коллекционеров известие об этом важном событии. Филателистические фирмы Англии, Швейцарии и ряда других стран были ввергнуты в траур. Вот это номер выдвинул ловкач Ивер, вот это реклама! Такой еще свет не видывал.
Мосье Жюстен получил диплом от общества астрономов-любителей и полную серию марок французских колоний выпуска 1906 года от благодарной фирмы Ивер.
Спустя несколько месяцев название астероида, открытое мосье Жюстеном, замелькало на газетных страницах всего мира: были вычислены точные параметры орбиты Ивера, и оказалось, что он должен пересечь орбиту Земли. Начались паника, которую не могли унять трезвые голоса тех, кто еще не забыл подобной истории с Икаром. В день, назначенный астрономами, Ивер появился на небе Южного полушария и, пройдя на расстоянии 670.000 километров от Земли, удалился в сторону Солнца.
Однако вскоре об Ивере снова заговорили. В памятный день, 26 июля прошлого года, несколько радиотелескопов приняли радиограмму следующего содержания: «Всем! Всем! Ивер захвачен безумцами и направлен на Землю!
Точка падения…» Сначала многие решили, что сигналы подал какой-нибудь «шутник» с космического корабля. Однако, когда свели воедино данные радиотелескопов и рассчитали точку, из которой было направлено послание, убедились, что это не шутка. Точка находилась на траектории движения Ивера и совпадала с местоположением астероида в момент приема тревожного предупреждения. Потом стал известен еще один факт.
Тщательными исследованиями было установлено изменение орбиты Ивера. Оно не могло быть вызвано естественными причинами. Это уже показалось странным. К сожалению, сказать что-либо определенное никто не мог.
Новых вестей с астероида не поступало.
Мир был поражен. Священнослужители объявили о грядущем страшном суде и призывали молиться, дабы достойно встретить конец.
В обсерваториях шла лихорадочная работа. Дипломаты совершали бесчисленные вояжи по странам и континентам. Над земным шаром нависла угроза. Вскоре Москва опубликовала обращение, в котором предлагала немедленно организовать международную комиссию с самыми широкими полномочиями. Она была готова предоставить в распоряжение комиссии новый космический корабль.
Президент Грейтланда в тот же день выступил по радио и телевидению.
Правительство Грейтланда, сказал он, готово участвовать в работе такой комиссии под началом Организации Объединенных наций.
Начались заседания комиссии. Разгорелся спор вокруг состава экспедиции.
Тогда снова последовала акция Москвы. Правительство СССР не возражало, чтобы экспедицию возглавил представитель Грейтланда, однако командиром корабля должен быть человек, освоивший управление советским кораблем.
Президент Грейтланда назвал кандидатуру на пост начальника экспедиции.
Представители СССР согласились. Так известный ученый, астроном Эдвард Хэгстром стал начальником экспедиции ООН на Ивер. Командиром корабля был назначен летчик-космонавт СССР, участник Особой Лунной Экспедиции Игорь Богатырев.
Был тихий воскресный день. За окнами плескалась зелень парка. Слышался многоголосый привычный шум большого города.
Эдвард Хэгстром сидел у шахматного столика, пытаясь решить задачу. У телевизора, не глядя на него, сидела жена Эдварда - Мария Хэгстром.
У нее было усталое, осунувшееся лицо, под глазами темнели полукружья.
- Эд, ты так и не сказал, почему согласился лететь на Ивер? - спросила Мария.
Хэгстром закрыл журнал.
- Бывают такие ситуации, дорогая, когда не имеешь права оставаться в стороне.
- Тебе не двадцать лет.
- К сожалению, это так, однако я думаю о Фанни и хочу, чтобы она дожила до своего двадцатилетия и до двадцатилетия моего будущего внука.
- Эд, почему именно ты?!
- Я не узнаю тебя, Мария!
- Ты видел корабль, в котором полетишь?
- Это сейчас невозможно, ты же знаешь, - не сразу ответил Хэгстром.
- Может быть, русские дадут плохой корабль? Газеты пишут, что от красных всего можно ждать.
- Мария, что с тобой?
- Прости, я беспокоюсь о тебе. Ты летишь не в Нью-Йорк, даже не в Москву… Ты летишь в Космос. Разве я могу быть спокойной? Почему бы вам не полететь на нашем корабле? Разве у нас нет хороших кораблей?