— Подкрепление будет только через год? Войной как серой уже пахнет сейчас, — это Захарченко так тонко намекал на подземелья ада, где по сказаниям пахло серой. И подпекало.
— Если на Дальнем востоке все выйдет отлично, то быстрее, — пообещал Вадим, хотя у него такой уверенности пока не было.
Помимо фрегата он оставил один из клиперов в распоряжении Захарченко для связи или, не дай бог, эвакуации. Быстрый корабль легко уходил от преследования и соответственно легко догонял жертв.
Оставив западное побережье Америки, флотилия отправилась к молодому городу Владивостоку.
***
10 Декабря 1845 год. Владивосток.
Крупный портовый город напоминал смесь восточной и западной культур. Здесь кирпичные дома соседствовали с утепленным подобием японских хижин. Православные храмы впритирку стояли с буддийскими и сианическими*. Но больше всего поражала мешанина из разных школ судостроения в порту. Среди старых испанский, французских и русских кораблей мелькали юркие китайские и японские рыбацкие корыта.
Высадив пехоту в Америке, Вадим не оставил флот беззащитным. Моряки на его кораблях тихо готовились к бою, ведь вестник пока был не уверен, к кому же именно он пришел в гости. По переписке генерал-губернатор Живой Александр Юрьевич цеплялся за любую возможность улучшить свой край, ведь как ему казалось, в Петербурге из-за наполеоновских войн, о них совсем забыли. И Вадим воспользовался эти, предложив губернатору альтернативу. Корпорация посылала сюда товары, оружие, еду, станки и специалистов в обмен на щедрое финансирование контрабандным золотом. Более того, Вадим подсказал где еще русско-американская компания могла найти залежи благородного металла, попутно расширяя границы империи.
Так медленно и вышло, что остров Хоккайдо и все выше реки Амур попало под руку Русского императора. А у Живого появилось больше рабочих рук и еды для Аляски и других северных земель. Условия на Дальнем Востоке в среднем оставались крайне суровыми. Практически не соединённый с Европейской частью империи, этот край жил как дикий.
Следы дикости затронули и Владивосток. Рабочие и строители порта жили в шалашах напоминающих юрты рядом со стройкой. Тысячи моряков сушили рыбу прямо на кораблях-домах из-за чего стоял очень богатый аромат, перебивающий даже воспоминания о заполненном порту Петербурга.
Их встречал парадный караул Российской армии, только среди привычных европейских лиц мелькали местные азиаты.
— Ну хоть откормленные, — заметил Вадим, когда его и капитана Романова проводили к резиденции губернатора, которая скорее напоминала небольшую крепость.
— Простите? — переспросил Эраст Романов.
— Я говорю, что солдаты выглядят сытыми, — повторил Вадим.
— Так это почётный караул. Как выглядят солдаты, мы еще не знаем, — пожал плечами Романов.
— Справедливо, — согласился Вадим и остановился, чтобы надеть очки, ведь у него загорелись глаза. Он постучал в огромную дубовую дверь и поправил кобуру со спрятанным револьвером. Романов заметил это и тоже расстегнул кобуру с офицерским револьвером.
— Входите, — прогромыхал голос с той стороны.
Вадим потянул дверь и понял, что она тяжелее чем кажется. В огромной комнате, наполовину утонувшей в темноте у подсвечника сидел здоровенный мужчина, больше похожий на медведя, и да, он сидел с горящим глазами.
— Гости! Пожалуйста заходите! — он привстал, и свет упал ему на лицо.
За лохматой длинной бородой Александр Юрьевич прятал оскал от предвкушения.
Глава 8
10 Декабря 1845 год. Владивосток.
— Господа, ну что же вы, заходите, заходите, — еще раз повторил Александр Юрьевич и пошел на встречу.
Он протянул огромную, как лапу медведя, руку, и Вадим ответил на рукопожатие. Романов поднял бровь, наблюдая как гора и человек меряются силами, и к еще большему удивлению капитана победитель не определился.
— Вы вовремя. Устали? Замерзли? — Живой отпустил руку Вадима и подошел к винному шкафу, — у меня есть чем вас порадовать.
Он достал несколько бутылок, примеряясь.
Вадим с Эрастом переглянулись и сели за стол.
— Честно говоря, замерзли немного, — признался капитан.
— Это у нас в краях постоянно, и лекарство известно, — Живой поставил перед гостями бутылку с мутным содержимым, — да не кревитесь так! Это горячая водка по японски. Саке.
Александр Юрьевич разлил гостям в маленькие рюмки.