По новым дорогам поезд ехал ровно. Из роскошного салона с мебелью из красного дерева император видел развивающийся край, а не окраину империи. Иногда, на маленьких станциях на глаза Николаю Павловичу попадались специализированные машины для прокладки уже третьей колеи дороги. При этом люди работали спокойно, без суеты, в причудливых глазу разноцветных костюмах одинакового покроя, какой бывало встречался у дружинников на улицах столицы.
В качестве шпал использовали бетонные, а не деревянные блоки, качество железа для самой дороги тоже вышло отличным, не то что между Петербургом и Москвой. Вдоль дороги тянулись провода телеграфа, образуя третий информационный центр в империи, и чем дальше на юг ехал поезд, тем толще кабели становились. В Мариуполь стекалась информация из Восточной, Западной, Северной Европы, с юга через Кавказ и востока через Каспийское море.
Николай Павлович несколько раз проверял и на крупных станциях газеты с новостями появлялось чаще чем в столице. Его это и пугало и радовало одновременно. Он везде видел систему и какой-то порядок, смысл пока ускользал от императора, но все рабочие на станциях носили форму отличающуюся по цвету, грузчики передвигались отдельно от пассажиров, для тех и других на новых бетонных перронах разметили дорожки и повесили табло с расписанием. У каждой малость крупной станции обязательно дежурили извозчики и стояли ларьки с едой.
Император сплюнул. Везде, вот вообще везде стояли ларьки "Злой китаец", "Честный казак" и "Счастливый Русский". В Петербурге все студенты подсели на забегаловки, где быстро готовили еду на любой вкус, так еще и с собой давали в картонных коробках. Николай Павлович с семьей посетил пару благотворительных балов, где хозяева угощали гостей восточной кухней. А там нужно было есть палочками! Хотя васаби ему нравилась. Генерал-губернатор Живой с Дальнего Востока много подобных приправ присылал, изрядно радуя необычными деликатесами гостей столицы.
— Дорогая, а ты не замечала, как разнообразен наш стол? — спросил Николай у Александры Федоровны.
— Не без этого, — она сидела у окна и читала под дневным светом, один из романов Дюма, который он запретил для публикации, — ты только сейчас задумался? А этот, грузинский князь?
Николай Павлович протер глаза, видимо он совсем заработался, если забыл о новом коньяке и его создателе. За прекрасный напиток из Грузии гвардейские офицеры чуть ли ни до дуэлей доводили споры. Князь Захарий конечно “вляпался” в этом вопросе, подставившись под всех желающих и еще больше под всех, кто не успел попробовать.
А уж как французы кривились, когда Николай угощал их лучшим шампанским от князя. Кривились, пили и обязательно забирали с собой пару бутылок, чтобы похвастаться на родине.
Цены на этот нектар взлетели неимоверно. Вначале князь предпочёл быстрее сбежать из столицы, уж больно сильным людям ему пришлось отказывать. А вот через год вернулся с постоянными поставками и обещанием увеличить производство, на что даже получил солидную сумму, собранную неравнодушным офицерским составом. Гвардейцы восприняли дело лично и постарались монополизировать коньяк, но куда им идти против генералов и любопытных иностранцев. Канкрин чуть ли не в ладоши хлопал, глядя на прибыль с налогов. А потом пошел ликер. Такой мягкий как мед, он таял на языке не доходя до горла. Его Николай Павлович любил больше всего, но позволял себе только по праздникам. Этот напиток застолбили за собой морские волки, чуть ли не с кулаками бросаясь на всех, кто зарился на их прелесть.
Картина за окном резко сменилась. Поезд ехал очень плавно, так что дневное путешествие через пять городов пролетело незаметно. А ведь раньше, на дорогу уходили дни или недели.
— Ой, Ник, смотри, — необычно юно воскликнула Александра и убрала книгу, чтобы как в юности прислониться к окну.
И там было на что посмотреть. Поезд ехал с севера, спускаясь к Мариуполю, который утопал в свете на фоне моря. На ровной глади Азова курсировали сотни белых кораблей с парусами и без, Николай уже знал и видел бетонные суда, но никогда в таком количестве. Сильнее всего его удивили возвышающиеся над городом гиганты. Почти достроенная башня морского и железнодорожного вокзала, как девушки стягивали корсетом талии, так строители обернули башню лесами и парой кранов.