— Это у вас инициация принятия в отряд такая?
— Ты не поверишь, я сам в шоке, — Захарченко приложил руку к груди.
Они заглянули за куст и увидели, как горец закидывает в рот белую таблетку. Вадим протянул ему флягу, чтобы запить.
— Ух, — Захарченко рукой с трубкой вытер испарину на лбу, — мы честно, уже чего недоброе подумали.
— Меньше думать надо, брррр, — Вадим затряс головой, — то есть меньше подслушивать надо. Теперь, когда мы разобрались с преследователями, перейдем ко второй части нашего Троянского коня. Конь, а ну, подай голос.
Вадим тыкнул Ахмета пальцем вбок, на что тот попытался изобразить ржание, но получилось скорее блеяние.
— Это не конь, а осел какой-то, — заметил Лермонтов.
— Прекрасно! Зачем воровать у греков, если можем придумать сами! — Вадим пристально рассмотрел Ахмета, — Кавказский осел! Гениальный план, о котором напишут в учебниках.
— Каких учебниках? — не понял Лермонтов.
— Бумажных конечно. Все, по коням. — Вадим пошел помогать разгружать телегу от ненужного барахла. Они должны успеть до того, как взойдет солнце.
— А у вас еще воды не будет, а то в горле першит, — попросил Ахмет.
По грунтовой дороге под яркой луной ехала пятерка всадников, повозка и с десяток свободных лошадей.
— Эй, кто идет? — крикнули с каменных стен аула.
— Свои, Паша.
— А, это ты Ахмет. А где еще люди? Вас уезжало десятеро? — любопытствовал на местном дозорный.
— Полегли, где же еще. Урусы отбивались, но теперь все на дне оврага лежат.
— Туда им и дорога.
Повозка подъехала ближе, почти дошла до света факелов.
— Пришли людей, нужно отнести тела наших Джигитов, — скомандовал Ахмет дозорному, который вглядывался в закрытые лица всадников.
— Так нет никого. Ты уехал, Нурлан еще не приехал, я здесь с Назирскими остался.
Ахмет цокнул языком. В глубине души он, конечно, надеялся, что заведет русских в ловушку, но не вышло. В ауле сидел десяток дежурных. Основной отряд еще не вернулся.
— Где же шляется Нурлан ночью?
— Да я, откуда знаю, — дозорный спустился и открыл ворота. Ахмет стоял прямо в проходе и не дал дозорному рассмотреть всадников.
— Иди за всеми, пусть помогут. Мы пока начнем разгружать.
— Но Ахмет, подржди, я должен стоять на посту.
— Живо, или не получишь долю, — скривился Ахмет от тычка в спину, но молодой дозорный, воспринял это как раздражение.
— Хорошо, сейчас.
Ахмет закашлялся и отошел от ворот. Ветераны в черкесках спешились, делая вид, что приводят в порядок лошадей, когда из-за ворот вышли вооруженные горцы.
— Ахмет, ради чего нас разбудили? Чего не заходите? — возмутился широкоплечий чеченец в кольчуге.
— Назир, возьми да посмотри. Или хочешь всему аулу показать? — ехидно ответил Ахмет, указав рукой на повозку. Горцы заглянули в кузов, где ткань накрывала собранное оружие. Ветераны же медленно отходили подальше. Вадим дернул Ахмета.
— Где остальные?
— Еще не приехали, — прохрипел Ахмет.
— Ты сказал, что здесь триста голов.
— Ошибся, честно, — он закрылся руками, ожидая удара.
— Эй вы не отряд Ахмета! — закричал Назир с золотой шашкой в руках.
— Не стрелять! — крикнул Вадим, но было поздно.
Под трофейным оружием лежало три ящика взрывчатки. Егерь ждал и выстрелил по торчащему из ящика взрывателю, когда их раскрыли. Огонь как выпущенный джин накинулся на людей и землю. Столб иск озарил округу, пока осколки мечей, сабель, кинжалов и ружей, как горящая картечь засвистели в воздухе. Кусок лезвия пролетел между Вадимом и Ахметом. Он снес голову ветерану, начисто срезав ее с шеи.
По земле ударил толчок, который разошелся по долине громыхая далеким эхо. На дороге показался конный отряд во главе с Захарченко, который что-то яростно орал, пока размахивал шашкой. Сразу за капитаном мчался поручик Лермонтов и его охотники. Они как стадо буйволов пронеслись через полыхающие останки горцев и выбитые ворота в тесные улочки аула.
— Да я тебя сейчас задушу, — прошипел Вадим и потянулся к шее Ахмета.
— Не губи, — выдавил из себя горец и упал на колени. Он держался за горло и открывал рот, как выброшенная на берег рыба, — воды…
— Собака, — выплюнул Вадим и бросил на землю противоядие.
Таблетка упала в пыль, но Ахмет, не запивая, затолкал ее себе в горло.
— Отряд, живо внутрь, — скомандовал Вадим, но его голос почти потонул в выстреле медной пушечки из башни. И либо стрелок опытный попался, либо ему повезло, но первая же картечь сбила двух охотников с седел.