X.
После путешествия гудели ноги, и Сангло лёг на узкую кровать. Спать не хотелось. Он глядел в потолок, но не видел ни посеревшей от времени побелки, ни паутину в углу. Он видел Кёр. Скуластое личико с блестящими глазами, в которых пробегали то насмешливые искорки неверия, то злой огонь идеи вернуть брата. Который из выбранных шесть лет назад был на неё похож? Сангло не помнил. Он достал из-под матраса блокнот. Чудом сохранившийся кусочек прошлого. Страницы спустя годы тронуты желтизной, но бумага по-прежнему гладкая. Из пружинок, скреплявших листы, он достал чёрный карандаш. Острый грифель давно не касался бумаги. Сангло перелистнул несколько страниц. Пейзаж, однообразный и родной. Сестра за компьютером. И Ро [1]. Много её портретов. Когда они съехались, Сангло знал, что ей уже выпал жребий. Но было плевать. Кусочек счастья длиною в год. Система должна работать. Он смирился.
Последний чистый лист. Грифель робко замирает на бумаге, и из пустоты рождается лицо. Сангло улыбнулся: упрямая линия рта чуть изогнута, тонкий нос. И волосы. Чёрные.
«Зачем она пошла сюда? Кёр могла бы спокойно прожить много лет дома, не боясь смерти, не видя озера, даже не зная моего имени», – карандаш не окончил штриховку.
Иногда степняки приходили к вестникам сами. Мужья, отцы или сыновья. Они оставались в городе. Их потомки становились вестниками. Возможно, некоторые даже приходи с заданиями в села, где родились их предки. На памяти Сангло, в городе прижился один. Взъерошенный и с потухшим взглядом, что сразу не отличишь от выбранного, он шёл за женой. Сангло ещё тогда подумал, что степняк глупо поступил. За шесть лет всё бы забылось. Боль утраты утихла бы. Разве не ради того, чтобы уменьшить страдания, был заключён договор? А Кёр ждала столько лет. Упёртая, но такая… Сангло посмотрел в окно на восток. Сегодня они пришли как раз оттуда. Выдался денёк. Ну и жути нагнал смерч!
Кёр неотрывно смотрела на воронку. Сангло дорисовал такие испуганные глаза. Тёмные и больше. Дурочка порывалась бежать на вихрь– Сангло придавил её всем своим весом, уткнулся в тугую косу. А девчонка дрожала. Захотелось защитить, успокоить. Сам-то понимал, если смерч пройдётся по ним, ничто бы не спасло. Но ураган стих. Слишком внезапно. А потом в деревне...
Вдруг распахнулась дверь– Сангло захлопнул блокнот. Опять она.
– Прости, тут было тихо, я думала, это пустая комната, – лепетала Кёр.
– Ничего. Этажом выше точно есть свободные.
– Да.
Помолчали. Она теребила косу.
– Как там Ванцин? – спросил Сангло.
Кёр нахмурилась:
– Он, эм, сказал, что не хочет сегодня вечером всем портить праздник. Поэтому никуда не пойдёт.
– Понятно.
– А хорошо тебя тут, – она покраснела и убежала.
“Самая странная девчонка”, – улыбнулся Сангло.
Карандаш будто сам вывел смущённую улыбку.
[1] от датского ro «спокойствие»