Умывшись на пруду, Антип неслышно, чтобы никого не будить, зашел в дом через скотный двор. В погребе он нашел кувшин холодного молока и кусок сыра, а на полке – краюху хлеба: достаточно, чтобы перекусить с утра. Заметив, что Антип ушел спозаранку, не позавтракав как следует, отец принесет ему еду в поле.
Наскоро прожевав хлеб с сыром и запив его молоком, Антип прихватил топор с веревкой и отправился в поле. Ему не хотелось дожидаться пробуждения родителей и расспросов по поводу того, как он провел вчерашний вечер. А ежели им уже известно о том, что вчера в шинке он ножом пригвоздил ладонь Харлама к столу, так тем более будет лучше вначале переговорить с отцом с глазу на глаз, узнать, что он обо всем этом думает.
Добравшись до делянки, которая на сегодняшний день была намечена под расчистку, Антип скинул рубаху и с остервенением принялся рубить корни первого попавшегося пня. Он надеялся, что работа поможет ему забыть обо всем, что случилось вчера, и то, о чем говорил ему Кривой Ван.
И ему это почти удалось.
Антип работал без перерыва не меньше часа, останавливаясь лишь изредка, чтобы обтереть пот с лица. Конец его могучим, но по большей части совершенно бессмысленным трудам положило появление отца, прибывшего, как и полагалось, на телеге, запряженной гнедой лошадью. Воткнув топор в комель пня, Антип распрямил спину и настороженно посмотрел в сторону отца, стараясь уже по одному его виду догадаться, известно ли чего отцу о случившемся.
Отец не спеша слез с телеги, распряг лошадь, привязал ее к корням вывороченного из земли пня и только после этого повернулся и посмотрел на Антипа из-под густых черных с проседью бровей.
– Ты почему дома не ночевал? – ворчливо пробасил он.
– Я на сеновале спал, – натянуто улыбнулся Антип, отметив про себя, что отец давно уже не интересовался, где проводит ночи его взрослый сын.
– А почему ушел без завтрака? – задал новый вопрос отец.