– А почему до сих пор не выступили? – Поинтересовался я.
– Говорят, что Генри ждёт новостей о судьбе брата и сестры, – ответил пленник, и что-то в его интонации мне совершенно не понравилось. У меня не только отличное обоняние и слух, но и очень развитая интуиция. Недаром я так долго противился этому контракту.
– Каких именно новостей он ждёт? – Охрипшим от дурного предчувствия голосом спросил я, ощущая, как глубоко в душе закипает ярость.
Пленник побледнел от страха, наблюдая, как моя собственная мимика выдаёт моё настроение, не сулящее ему ничего хорошего.
– Говори! – Прошипел я.
– Г-говорят, – начал заикаться парень, – что Г-генри Монтг-гомери за бешенные д-деньги нанял в-в-вестника смерти, чтобы убрать с п-пути брата и с-сестру.
Я с такой силой вонзил кинжал в его грудь, что лезвие, пройдя насквозь, ударилось о камень и сломалось. Я тут же обругал себя за свою несдержанность, ведь я мог вытрясти из солдата ещё какую-нибудь информацию. Но вспышку ярости вызвала давно переполнявшая меня ненависть к этому безумному миру, в котором даже кровное родство не играло никакой роли, если становилось препятствием на пути к власти и богатству. И тут я вспомнил Изабелл и её главное условие – не убивать братьев. Интересно, что бы она сказала сейчас, узнав, что родной брат совсем не так благородно собирается поступить с ней самой. Теперь надо было спешить, если я хотел исполнить контракт, не уронив своей репутации. К тому же Изабелл была в большой опасности. Однако для себя я решил, что следующий контракт заключу сам с собой, и касаться он будет жизни, а вернее смерти, Генри Монтгомери.
И тут завыла сирена.
Глава 10.
Сорок лет прошло с того дня, как я осиротел, а со мною ещё почти полсотни моих братьев. Мы остались одни в чужом мире. А единственный человек, который приютил нас, дал нам пищу и работу, оказался именно тем монстром, что лишил нас всего, что было нам дорого. Его имя теперь боятся произносить вслух даже потомки его очень далёких родственников, а никого из близких не осталось среди живых. Ибо каждый из тех, в ком течёт хоть капля родственной ему крови, знает то, что вестник смерти однажды навестит и его.
Вероятностные ветви мироздания, или параллели, как их принято называть, уже тогда эксплуатировали более ста лет. Богатые развратники покупали для своих утех миры, в которых могли, не опасаясь правосудия, осуществлять свои самые дикие фантазии. Корпорации подыскивали миры, богатые залежами природных ископаемых, что привело к кризису столетней давности, когда из-за избытка предложения нефть стала стоить дешевле воды, а золото – дешевле глины. Затворники покупали миры, в которых эволюция так и не создала хомо сапиенса, а патологические игроманы покупали миры-казино!
Такие приобретения стоили очень дорого даже для богатых. Однако, параллели, на которые не было особого спроса, оказалось возможным покупать сравнительно дёшево. Ну, кто пожелает приобрести для себя мир, в котором, к примеру, насекомые взобрались на вершину пищевой пирамиды и поедают всех теплокровных, до которых сумеют добраться? Или кому нужна планета, на которой нет ничего, кроме спёкшегося песка?
Помимо всего прочего, правительства, регулярно сменявшие друг друга, вводили различные запреты и ограничения на деятельность продавцов миров. Однако, запретить богатым удовлетворять свои прихоти они не могли. Вот так однажды у одного очень богатого, но психически больного, как потом выяснилось, магната и возникло желание, которое он поспешил оформить заказом корпорации.
Этот отпрыск весьма известной и влиятельной фамилии очень серьёзно страдал паранойей, сопряжённой с манией преследования. Но, пока он был молод, а родители его живы, болезнь удавалось держать в приемлемых рамках. Однако, стоило ему вступить в права наследования после смерти родителей, как болезнь обострилась. А что может быть страшнее очень богатого сумасшедшего?
Он окружил себя сотнями охранников. Он не выходил из дому, если шёл дождь, ведь враги могли подлить в дождевые облака яд или кислоту, чтобы уничтожить его. Он редко поднимался в дом из бункера, в котором его не могла достать даже водородная бомба. Он уже готов был вообще отказаться от всякой связи с миром, включая телевидение, по которому могли передать смертельные для него сигналы, как однажды обратил внимание на рекламу корпорации.
Что-то щёлкнуло в этом воспалённом болезнью мозгу, и он загорелся идеей найти для себя идеальных секьюрити – бойцов, которых почти невозможно убить, охранников со сверхъестественным зрением, обонянием, слухом, реакцией и интуицией. Он заплатил за свой каприз втрое против обычной цены, и корпорация вывернулась наизнанку, но нашла для него подходящую параллель – мой мир.