Карета уехала, а Вадим продолжил идти, пока не добрался до крайнего пирса. Там рабочие грузили ящики и бочки на старенький трехмачтовый корабль, который компания получила от новгородцев, после «объединения». Рядом с пирсом возвышалась старенькая башня, когда-то в прошлом служившая маяком, а теперь с нее открывался прелестный вид на часть залива и снующие в разные стороны корабли. Пока Вадим шел к башне, строители натягивали медный кабель к ее вершине. Зачем они это делали — оставалось загадкой для всех, кроме Вадима, который приказал, такой же кабель закрепить между мачтами корабля.
Солнце заходило медленно опуская занавес звёздного полотна. Вадим стоял на башне и смотрел, как отчаливает корабль, когда рядом покашляли. К нему наверх поднялся Михаил с часами в руках.
— Ты сказал в восемь. Я чуть-чуть опоздал, — Михаил решил заговорить первым, чтобы не дать себя обвинить.
— ты вовремя, — остановил его Вадим, — как думаешь, Анатолий с Варей будут в безопасности?
— А вой Вестник действительно такой быстрый, как ты говоришь?
— Еще быстрее, — усмехнулся Вадим.
— Тогда не вижу проблем. Никто просто не успеет догнать их с приказом об убийстве или чем-то в этом духе.
— Ну-у-у, здесь ты не прав, друг мой, и даже не только по той причине, по которой я тебя позвал.
— А по какой причине ты меня позвал? — Михаил поднял воротник. Хоть наступил Март, но Петербург никогда не славился теплой весной.
— Чтобы помочь, разобраться с предательством и подлым убийством, — Вадим повернулся к озадаченному Михаилу с деревянной коробочкой в руках.
Старенький корабль скрипел, прыгая по волнам. С каждой минутой его все дальше уносило от порта, на юге столицы. На палубе пожилые матросы гоняли нерадивых юнг, чтобы те, наконец, проснулись, а не ползали как сонные мухи. Корабль выходил ночью потому, что вез тайный груз. Вадим поручил перевозку перебежчикам из другой группировки, объявив это все испытанием на верность, где каждый достойно послужит великой цели. Моряки не поверили, но не роптали, работали, чтобы прокормить бездонные животы и освежить не просыхающие глотки.
Среди ящиков с белой маркировкой, в виде рассыпающегося круга в треугольнике, качнулась тень. Тонкое щупальце убрало задвижку с бочки и открыло крышку. Бесформенная масса выпустила щупальца, зацепившись за потолок и поднялулась, вылезая к грузу в трюме. Седой потянулся и хрустнул шеей. Он подошёл к борту и открыл маленькое окошко, чтобы впустить сквозняк. В трюм проник плотный белый туман, из которого Облако собралась в Марию.
— Наконец, — прошипела она и подошла к ящикам.
— Что это? — Седой кивнул на груз.
— Это оружие Вадима, которое он использовал, чтобы победить турецкого брата, — пояснила Облако и щелкнула крышкой ящика. Внутри лежали аккуратные бумажные трубочки.
— А нам оно зачем? Столько стараний, чтобы попасть на корабль, в котором перевозится человеческое оружие… — Седой с досадой пнул ящик.
— Осторожнее! — зашипела Облако, — я не думаю, что это «обычное» человеческое оружие. Они явно преуспели в уничтожении друг друга, но Вадим пошел в этом плане дальше всех. Тебя там просто не было. А я все видела.
— Ты думаешь, что мы бы не одолели его одного вдвоём? — Седой, присел на бочку, которая сразу жалобно заскрипела под тучным телом.
— А когда он бывает один? На улице его ловить? Так, ни ты, ни я, его не утащим. А с этим, — Облако погладила ящик, — мы сделаем все неожиданно. Он даже не поймет, что е…
— Вадим, что-то я не понимаю, каких предательством ты поможешь мне разобраться? — Михаил не понимал, что от него хочет Вадим.
— С женским, конечно. Я месяц заманивал твою «жену», на этот корабль, оставляя намёки, записки на рабочих местах. Притворялся, что не вижу ее подглядываний, ее нездорового интереса. И я сейчас не о твоей Марии, а о той твари, что ее убила.
— Вадим, я не хочу говорить на эту тему…
— Ты же не стал проверять? Не стал вызывать ее, чтобы поговорить наедине?
— Мне, мне не нужно. Я понял, что ты прав, — Захарченко склонил голову.
— Ни хрена ты не понял! — Вадим поднял голос на несколько градусов, — Помнишь, как умерла Гертруда?
— Да, — буркнул Захарченко.
— Так вот, ко мне явилась эта и сразу сказала, что ее убила Фанни. Я, конечно, дико взбесился, чуть делов не натворил, — на этих словах у Михаила поднялась бровь, — но сдержался. И отпустил бедную актриску, которую использовал знакомый тебе Вескер. Чувствуешь связь?
Михаил не ответил, лишь настороженно затеребил бороду.
— А потом, мне доложили, что бедняжку нашли мертвой на пароходе, после того как мои люди проводили ее и проследили, чтобы на борту никого постороннего не было. Если бы не я, то громилы Вескера перехватили бы Фанни и… — Вадим свободной рукой изобразил, как хватает и душит воздух.
На коробочке загорелся маленький огонек, и Вадим улыбнулся.
— Теперь я спрашиваю, готов ли ты, решить эту проблему, перешагнуть через ту, которая забрала и насилует тело твоей жены, перешагнуть в новый мир?
Михаил шмыгнул носом и кивнул:
— Что нужно сделать?
— Нажать кнопку, — улыбнулся Вадим и протянул устройство и большой красной кнопкой.
Захарченко поджал губы и потянулся, чтобы нажать, но Вадим отдёрнул руку и засмеялся.
— Видел бы ты свою физиономию, — он протёр проступившие слезы и снова протянул устройство.
Захарченко сплюнул на полбашни и со всей силы вдавил кнопку.
Неожиданно ночь на мгновение превратилась в день. На горизонте в Финском заливе появилось маленькое такое солнышко и исчезло. Захарченко растерянно повернулся к вспышке, только для того, чтобы через несколько мгновений его сбило с ног невидимой стеной. В ушах стоял грохот как от тысячи орудий, разрядившихся прямо перед лицом Захарченко.
— эх, в новом мире будет шумно, но ты привыкнешь, — «обрадовал» его Вадим, который с улыбкой на лице смотрел на разгорающееся пламя на закате, — парусные фрегаты типа «Спешный» перевозят на борту до восьмисот тон груза.
Вадим поставил руку ребром у груди.
— На верхнем уровне я приказал поставить менее стабильный тротил, ты с ним сталкивался на Кавказе, — Вадим рукой показывал уровни, как слои пирога, — ниже заготовил более стабильный гексоген, с моей авторской изюминкой. И вуаля, взрыв эквивалентный мощности в триста тонн тротила.
— И там, была моя Мирия? — с ужасом спросил Михаил, показывая на столб пламени.
— Миша, очнись! — Вадим потряс его за плечи, — эта тварь, давно убила Твою Марию! Более того, она хотела убить тебя, послав к дому Вескера. А сейчас привела Седого на этот корабль, чтобы убить и меня.
— Но, как ты понял, — Захарченко поднял неуверенный взгляд.
— ну да, все расскажи тебе, — Вадим похлопал Захарченко по плечу и помог подняться. В городе нарастал шум. Ближайшие кварталы к порту просыпались в панике, — знай, что это стоило мне больших запасов взрывчатки и пары хороших рубинов.
— Рубинов?
— Неважно, — Вадим улыбнулся и сдавил устройство в руке, пока не посыпались искры, а потом замахнулся и метнул его в воду, — пошли домой. Утром начнётся настоящее «веселье».
Утро Вадима началось с громкого стука в дверь. Но не успела гувернантка открыть, как в поместье ворвались вооружённые револьверами жандармы. Вадим стоял в бархатном халате, тапочках и с чашкой дымящегося кофе в руке, и сонными глазами провожал непрошеных гостей. Казаки без лишних слов разбрелись по комнатам в поисках подсудных доказательств, неожиданных гостей или им просто стало интересно, как живут дворяне.
— О, Алексей Игнатьевич, какое дежавю, — вместо приветствия сказал Вадим Месечкиу. Полковник возглавлял отряд жандармов и стоял мрачнее тучи.
— Беркутов Вадим Борисович, вам приказно незамедлительно явится во дворец его Величесва, — с какой-то безграничной тоской отчеканил Месечкин, и жандармы взяли Вадима под конвой.