Михаил мило улыбался, расставаясь с двадцатью тысячами. Откуда у майора такие деньги никто не рисковал спрашивать, а когда начали проигрывать, то было уже не до этого.
Вадим перемешал колоду и выложил первую карту. Зрители молча придвинулись, чтобы не пропустить палитру эмоций, которая проскакивала на лице мэра с каждой новой раздачей. Пот катился градом, вся рубашка пропиталась им. Если бы жена узнала, что и сколько он проиграл, то… Лучше было не доводить до греха. Вадим положил даму червей перед Якимом и остановился.
Мэр не сразу понял, что произошло и только после этого взглянул, а на что же он ставил. Дама червей. Его купчая лежал на даме червей.
— Да чтоб злой дух мою жену забрал! — в чувствах раскричался Михаил и встал. Яким поднялся за вслед за Захарченко.
— Вам чертовски везет! — с легкой злостью заявил Захарченко и протянул руку для рукопожатия, Яким же слабо ответил.
— Ну что, легко пришли, легко ушли, — махнул рукой Миша. На эти слова у местных проскользнули выражения злого удовлетворения. Ведь эти двадцать тысяч он выиграл у них полчаса как. А мэру простительно, он свой.
— Я пошел пить и танцевать, господа, сил моих больше нет сидеть в этой духоте. Кто со мной? — поинтересовался Захарченко и никого не дожидаясь пошел на веранду.
Вадим же проводил всех взглядом, кивнул Якиму, который радостно забрал выигрыш.
— Отличная игра. Честно, завидую вам. Хорошая усадьба?
— Да не очень, если на молоток ставить, то тысяч пятнадцать, — признался Яким и прикусил язык. Ставки же должны быть равными.
— Не волнуйтесь, я не расскажу, — пообещал Вадим, — и еще, если она вам не нравиться, то может продадите?
— Вы хотите купить? — удивился мэр.
— Ну не останусь же я в таверне жить, — посмеялся Вадим, — я видел, как вы нервничали, но не за усадьбу. Дайте догадаюсь: жена?
— Да, она не любит, когда я играю.
И Вадим точно понимал почему.
— Продайте усадьбу мне, а жене скажете, что деньги не выиграли, а хорошо на мне заработали.
— Что же это, я вам продал сразу две усадьбы? — с надеждой спросил Яким, но Вадим качнул головой.
— Здесь уже сами придумывайте. Так что, по рукам?
— Ну можно конечно, — Яким задумался, — наверное.
— Следующий бал тогда уже проведем у меня, — пошутил Вадим.
— Только без азартных игр! — Якими поднял палец и засмеялся, — хорошо, пятнадцать тысяч.
Они ударили по рукам. Званный вечер заканчивался, и они вышли на улицу, чтобы встретить рассвет на свежем воздухе.
Гости благодарили хозяйку, которая развлекала их, пока Яким тратил с трудом заработанный семейный бюджет. На робкую улыбку мужа она ответила сердитым взглядом и погрозила пальцем, чувствуя неприятности.
Вадим же забрал Михаила и приказал Егерю ехать в таверну. План минимум, оптимум и максимум они выполнили.
В салоне кареты Михаил расстегнул пиджак и выложил пять купчих на стол. Во внутренних карманах у него завалялось еще тысяч десять после игры.
Вадим выложил три купчих и две смятые сотки.
— Не дороговато вышло? — спросил Михаил.
— Дешевое, чем устраивать аукцион по законам. Да и никто бы просто так не расстался с крепостными и землей. А так, в рисковой игре обмануть условного тебя, да еще и сбыть свое имение подороже. Они на выигранные деньги купят себе новые, построят усадьбы и готового. У нас же пока нет знакомств, чтобы так легко скупать землю.
— Теперь есть, — не согласился Михаил.
— Это лишь первый шаг. У местных нет ничего кроме горстки земли, пары сотен крепостных и какой-нибудь лавки в городе. Нищие помещики, которые не хотят рисковать, чтобы разбогатеть, — с улыбкой на лице заявил Вадим, собирая купчие, — это тебе, премия.
Захарченко с сомнением поднял бровь, оглядывая оставшиеся на столе деньги.
— Спасибо.
15 июня 1842 года.
Захарченко все же пришлось съездить до Екатеринослава, чтобы оставить заявки на покупку земель. Процесс обещали рассмотреть побыстрее, но раньше конца лета новостей ждать не приходилось.
И Вадим принялся за работу, начав с местной верфи. Работали на ней в основном местные греки, которых итальянец нанял лет десять уже как. Понаблюдав минут десять за возней над очередным парусником, Вадим приказал Егерю собрать по городу мужиков, которые не против труда и заработать. По возможности найти строителей.
К приходу новых строительных сил из Петербурга, он планировал расчистить площадки. Мэр без проблем продал пустыри у противоположного берега реки и кусок пляжа, часть земель Вадим выкупил у Войска донского за серебро, наняв у них незанятых на работы. Итальянец уже углубил устье Кальмиуса, соорудив там так называемый ковш под строительство кораблей. Вокруг строилась каменная гавань.
Многообещающее начало, но Вадим предложил увеличить ковш. В будущем он зальет его бетоном, создав сухой док. Пока же местные приступили к возведению казарм для строителей, кухни и первой кирпичной кольцевой печеи, по образу тех, которые Вадим возвел в Заводском.
Вадим спустился к руслу реки, чтобы проверить грунт.
— Как думаешь, что он делает? — спросил Егерь у Итальянца, когда пришел рассказать об успехах.
— В грязи копается? — неуверенно ответил Кавалотти.
— Прикупить грязи что ли… — задумался Егерь.
Вадим их заметил и поднял руку, чтобы они его подождали. Он не спешил, наслаждаясь свежим ветром, который развевал подол пиджака.
— Будем строить, — он улыбался, — начнем с бетона и кирпича. Льву Львовичу нужна помощь с Кавказской оборонительной линией, и мы поможем.
Он рукой указал на глинистые берега.
— Егерь, нужны люди, здесь, здесь и здесь.
— Вадим Борисович, — Егерь внимательнее осмотрел отдаленный пляж, — но там нет глины.
— Там есть известняк, он как раз приходит выше по течению. Пока будет обычный бетон, но потом, — Вадим отряхнул руки и пошел к оперативному штабу, который организовали рядом с верфью.
Он не мог поверить. Просто, не мог поверить, что его пригласят в дворец. Максим сидел в коридоре и ждал, когда его пригласят.
— Заходите, — объявил адъютант его величества и открыл дверь в рабочий кабинет императора.
Николай Павлович сидел за рабочим столом и чистил перо.
— Проходите, что же вы встали?
Он поднял глаза на Максима, который представлял в столице Вадима и компанию Вестник. Максим подобрался и прошел к столу императора с большим портфелем в руках.
— Здравствуйте, Ваше императорское величество.
Николай кивнул и протянул руку, приглашая гостя сесть.
Максим достал бумаги и передал первую папку. Начать он решил с любимой темы всех Романовых — Петербурга. Николай Павлович долго рассматривал эскизы новых жилых кварталов и карту жилых кварталов.
— Вы знакомы с постановлением Екатерины Второй, о плане строительства столицы.
Император говорил о законе, по которому столицу можно было строить только из камня.
— Конечно, поэтому мы намереваемся возводить кварталы за пределами города, — Максим на карте показал на оранжевую полосу, которая брала столицу в круг, — это полоса новых домов, за ними будут новые заводы, чтобы соответствовать вашему закону о грязном производстве.
Николай Павлович кивнул и пододвинул к себе эскиз.
— Пятиэтажные дома? Полностью из кирпича?
— Нет, там будут бетонные перекрытия, — объяснил Максим.
— Это как? — Николай Павлович пролистал до чертежа типового дома, где отмечались не только новейшие перекрытия, но и единое отопление, — Это что?
— Батареи, по ним будет идти горячая вода.
— А это что за столбы? Телеграфные, а не много? — император показал на один из эскизов, где художник, по имени Вадим Беркутов, изобразил внутренний двор и вид с главной дороги.
— Ну почти, — соврал Максим. Вадим говорил, что это на далёкое будущее, чтобы полностью избавиться от свечей и так далее, но Максиму было честно не до этого. Компания влезла в сотни сфер, только начав углубляться в большинстве из них.