— Но, но. Зачем мне кого-то убивать? — возмутился Вадим, — кому же я тогда буду товар продавать?
Губернатор хоть и выглядел ошарашенным, но не впадал в истерику. Его прямая осанка, острый взгляд и лёгкий оскал выдавали опытного военного.
— Ну что, ваше высокоблагородие, бахнем еще? — задорно спросил Вадим у Воронцова и показал на соседний стартер. И губернатор выдал себя улыбнувшись на короткий миг. Этому военному человеку нравилось смотреть, как все эти гражданские курицы во фраках кудахтают от испуга.
— Бахнем.
Глава 15
25 августа 1842 года
За окном лил дождь. Белла пила английский чай из индии и думала: «а стоило ли менять Петербург на Лондон?». Точно не ради погоды или… Или общества. Она сидела в окружении знатных леди и мило улыбалась, отыгрывая роль интерьера, пока мужья обсуждали «важные» дела в кабинете.
— А вы слышали, что в моду входят плащи тренч? — спросила жена какого-то банкира. Белла запомнила имена, фамилии, родственные связи и род деятельности всех гостей мужа, но вспоминать сейчас ей не хотелось. Но разговор пришлось поддержать:
— А вы не знаете, какой будет дрес-код на следующий сезон? — спросила Белла на английском.
В отличии от России, бальный сезон в Англии проходил весной и летом. Лорды собирали не только баллы, но и благотворительные вечера. Осенью и зимой Англия погружалась в рабочую атмосферу с частными визитами к соседям или деловым партнерам.
На деньги Беллы удалось купить хорошее поместье и завести ей «маленькое» дело. Граф же с головой полез в обустройство и новые знакомства, наслаждаясь новой жизнью. Белла чувствовала как местные готовят его под определённую роль связующего две империи. Она же на людях отыгрывала роль порядочной и тихой жены, засиживаясь в обществе дам.
— Я почему спрашиваю. Из-за нашего переезда я пропустила сезон и не успела подготовиться. А мне дядя, — так она называла очень заботливого и ни на секунду не забывшего о ней Вадима, — дядя прислал новый шёлк. Возможно вы слышали о фиолетовой лихорадке?
Она завораживающе улыбнулась и состроила глазки. Дамы ответили еле скрываемым волнением. Уже как два года Европу охватила цветная лихорадка, и началось все именно с Петербурга. Только сложные отношения между империями не позволяли «заболеть» Британскому высшему обществу. До лордов и их жён конечно доходили журналы вроде Российского «Модника», и они не вызывали ничего кроме вспышек лютой зависти. Теперь же, когда среди высокого общества оказалась Белла с прямым выходом на производителя, ворота распахнулись, почти.
— А много у вас ткани? — спросила все та же болтушка. В их узком кругу она выступала лидером.
— Я не знаю сколько точно, но от мужа слышала, что много. Он же хочет открыть пару ателье, чтобы не уступать Петербургу в этом вопросе. Только появилась проблема из-за какого чиновника, который без, вы представляете? Без взятки не хочет пропускать ткань!
Белла расстроено покачала головой.
— Из-за этого я пропустила возможность покрасоваться на вечере, — на этих словах матроны сдавленно сдерживали улыбки, красовалась бы Белла ведь именно на их фоне, — но зато в начале следующего буду неотразима. Это же временные проблемы и мой Алеша точно разберётся.
— Может мы сможем помочь? — переглянувшись с остальными спросила жена банкира.
— Если сможете помочь, то я безусловно буду благодарна, тогда мы вместе, как говорит мой солдафон: единым фронтом, покрасуемся, — многообещающе улыбнулась Белла и почувствовала, что ее тошнит. «Похоже, что последние пару пирожных были лишними и в следующем году не получится показаться в новом платье.»
25 августа 1842 года
После демонстрации всей мощи новой взрывчатки Вадим пригласил высокое начальство в Мариуполь. Губернатор приехал с семьёй, решив совместить проверку с отдыхом на берегу моря. Погода стояла замечательная, зной уже пошёл на спад и люди во всю гуляли по берегу моря.
Мэр с радостью выделил хорошее поместье на нужды четы Воронцовых. Сопровождающим губернатора чиновникам пришлось останавливаться в новом одноэтажном постоялом дворе. Центральное здание и левое крыло полностью построили из кирпича, а в левом крыле еще возводился большой бальный зал с верандой. Вадим оценил разницу в климатах и любовь местных к свежему воздуху, пожелав заработать на этом. На самом деле Вадим считал любой климат кроме Оренбургского*, там температура менялась от минус сорока зимой до плюс сорока летом. Может ЭТОМУ Вадиму и было бы все равно, но воспоминания о знойном ветре полном пыли заставляли содрогаться.
Новый постоялый двор он оформил на пару с мэром, чтобы задобрить его и сэкономить на взятках. Вадим строил здесь новые порядки на двух вещах: взаимной выгоде и славе успешного промышленника из Петербурга. Постоянные визиты то военных, то гражданских чиновников только поддерживали образ. Местные торговцы лавок через Захарченко уже интересовались о совместном деле. Все начиналось с просьб дать денег и мягких просьб не вмешиваться, но любые мечты разбивались о реальность. Все кому давали деньги встраивались и росли как часть компании, а не самостоятельные дельцы. Итальянский судостроитель быстро смирился с новым порядком, полностью включившись в дело. Возможно, его убедил составленный договор с жирным процентом, но история умалчивает всех подробностей.
— А ваш друг, Кавалотти, уже дважды предлагал мне вложить деньги в вашу компанию, — посмеялся Воронцов, когда начался бал, — и мэр ваш. Прям как одержимые.
Воронцов Михаил Семенович поражал красотой даже в свои шестьдесят. Прямой нос, открытый взгляд и выступающий подбородок намекали о долгой линии военных людей. В высшем обществе его знали как Герой отечественной войны, губернатора Новороссии и Бессарабии,. *Даже не смотря на злые стишки Пушкина о человеке, он умел преподать себя в свете.
— Вы на долго в наших краях? — спросил Вадим.
— Пару дел. Мне недавно пришло прошение о включении нового поставщика для строительства крепостей на Кавказе, — губернатор метил на роль наместника Кавказа и следил, как идет война, все ли есть у его людей, есть ли в чем у них нужда. Он постоянно отправлял грузы во Владикавказ.
— Да, сейчас в порту стоят новые судна, буду рад вам их показать, — кивнул Вадим.
— Вы же здесь пару месяцев, откуда же корабли? Купили в Таганроге или на Азове? Местные верфи ничего серьёзного сделать не могут, — показал Воронцов свою осведомлённость. Ему то приходилось отправлять караваны по суше, по местным дорогам с большой буквы Г.
— Не могли. Местные верфи ничего серьёзного сделать НЕ МОГЛИ, но теперь по другому и дальше будет только больше. Я буду рад вам показать, а теперь прошу прощения, — Вадим поклонился и пошел в сторону танцующих.
Он не хотел показать свою заинтересованность в помощи губернатора или в его связях. Пришлось даже уговорить Кавалотти подойти к Воронцову, чтобы намекнуть о совместном деле. С каждой новой демонстрацией генерал-губернатор все больше поддавался искушению.
Вадим прошел к столу с закусками, чтобы промочить горло и показать себя гостям. Рядом с охлаждённым чаем как раз стояли милые девушки и о чем-то переговаривались.
— Я слышала, что мы сюда пришли из-за какого-то промышленника. Мол его изгнали из Петербурга, чтобы он искупил какой-то скандал службой, — поделилась секретом темноволосая девушка с кругловатым лицом большими глазами и пухленькими губами.
— Наверняка какой-нибудь старый скряга, — встрял в разговор Вадим и поклонился, — в них не грамма романтики, только о деньгах и думают.
— И не говорите, — простодушно посмеялась девушка в ответ, а вот подруги оценили изысканный костюм.
— Честно говоря, не представляю что интересного во всех этих громких железяках, — продолжил Вадим перенимая внимание, — другое дело, когда молодые офицеры подставляют грудь под черкесские пули. Окружённые духом битвы несутся на верном друге плечом к плечу с другими скакунами, — Вадим вытянул руку как если бы держал шашку, а девушки засмеялись.