— Господа, здравствуйте, — навстречу послу вышел помощник при посольстве, — рад вас встретить. Как прошла дорога?
— Честно говоря, отлично, — Анатолий позволил грузчикам забрать вещи и направился к экипажам. В отличии от романтичной Вари, он настроился на тяжёлую работу. За последние пару лет ситуация только ухудшилась, и не без помощи англичан.
Варя же повернулась к кораблю и помахала на прощание капитану Романову и пассажиру, которого они подцепили в Испании. Хосе Мариано Эпифано Паредес-и-Арриллага наткнулся на русскую пару, когда искал спонсоров своей будущей президентской компании в Мексике. По совету Анатолия он согласился посетить Россию и пообщаться с очень перспективным предпринимателем, который бы мог вложиться в достойного политика.
После Техасской войны за независимость Мексика срочно нуждалась в деньгах, людях и оружии. Воздух в северной Америке снова запах войной.
Глава 16
Осень 1842 год.
По бурной речке вверх по течению поднимались белые суда как будто вытесанные из камня, на который люди настроили рубки и дымящиеся трубы, нарушая гладкие очертания. Пока моряки следили, чтобы плоским дном не напороть на миль, за ними следили с берега. Мартынов с отрядом проводил разведку новых кораблей, которые везли казакам ружья, еду, одежду, порох и бетон для крепостей.
Мартынов достал английский телескоп, чтобы рассмотреть устройство балкера. Первое, что его удивило, так это отсутствие привычных колес, которые обычно двигали пароходы. Неприятно кольнуло чувство опасности, когда на палубу вышел человек с ружьём. Черкесы уже столкнулись со странными людьми в аккуратной форме, но не относящихся к числу солдат или охотников, которых нанимали офицеры. Своего рода тоже наёмники, но в одинаковой форме, с одинаковым оружием и с нечеловеческим шестым чувством. Вот и этот повернулся в сторону Мартынова так, как будто его видел. Хотя между судном и лежанкой с секретом росли кусты.
— Снова серые, — сказал Мартынов заму, который лежал рядом.
Серыми этих наёмников называли за форму из серой куртки и брюк нового покроя. На ногах они носили не сапоги, как привыкли вообще все, а странные ботинки на шнуровке.
— Как на заводе, — вздохнул зам.
— Теперь стало понятнее. Пошли, — скомандовал Мартынов и пополз с секрета.
С месяц как у Кавказских гор под Владикавказом пошли строители и горнодобытчики. Первым же желанием молодой армии за независимость стала внезапная атака, которая разбилась о целые эшелоны казаков. Когда же преодолели их, то появились серые. Налётчики и бандиты больше чем отряды черкесов.
— Вот где их только набирают? — выругался заместитель на ломаном русском.
— Уверен, что набирают среди бандитов, каких-то матерых, — ответил Мартынов.
Они оседлали коней и поскакали в аул, который оборудовали в штаб армии. Шамиль готовил удар, который должен был повернуть ход войны на Кавказе.
Если до спасени Шамиля из плена черкесы в основном устраивали набеги на Северо-западном Кавказе, уже несколько лет не пробуя на зуб русские крепости. Русские отвечали им карательными походами и главной задачей ставили изоляцию горцев от Османской империи. Но с возвращением Шамиля на помощь черкесам пришли еще и дагестанцы с восточного Кавказа, чтобы вместе сломить линию обороны.
Выстроенные крепости были в ужасном состоянии. В начале сорокового года в горах разразился страшный голод, вследствие чего у горцев появилась мысль напасть на русские укрепления, где можно было добыть много всякого провианта. 7 февраля 1840 года полторы тысячи горцев напали на форт Лазарева и, несмотря на отчаянное мужество восьмидесяти человек гарнизона, взяли его, истребив всех защитников. В феврале та же участь постигла Вельяминовское укрепление на реке Туапсе. Несмотря на ужасные потери горцы продолжали осаждать укрепления, остановившись только после поражения у Абинского укрепления.
Для сторонников Шамиля казалось, что стоит подуть на этот карточный домик и его укрепления разлетятся, полностью раскрыв дорогу османским и английским судам. И целью удара выбрали Новороссийск. Городок, который основали на развалинах Османской крепости. Стационарной береговой артиллерии в Новороссийске не было, что давало шанс пехоте и кавалерии пробиться к укреплениям. Единственно, что беспокоило Шамиля, так это странные белые суда, которые начали возить грузы от Керчи, снабжая едой и новыми медикаментами защитников на всей линии крепостей. Мартынову удалось узнать, что это постарался генерал-губернатор Воронцов, который помимо прочего ввозил в крепости какие-то новые строительные материалы.
Мартынов же в отличии от имама выделил новую опасность: серых. Они как волки в собачьей шкуре следили за разгрузкой судов, за раздачей нового оружия и медикаментов солдатам. Сколько их прислали в Новороссийск выяснить не удалось, но соглядатые заметили старого знакомого — майора Захарченко, который уже один раз участвовал в поимке Шамиля. Самым странным же казалось то, с какой лёгкостью Захарченко командует серыми, как если бы они были именно его войсками. Но Мартынов уже догадывался, кто стоял за возросшей активностью казаков, догадывался и вздрагивал, пряча воспоминания об ужасной битве между Беркутовым и Анваром в том ущелье.
Мартынов не заметил, как остановился посреди лагеря горцев и уставился на Ахмета. Пересмешник сыграл идеально, подражая привычкам и манерам жертвы. Если бы Мартынов не видел сам, то наверное не догадался бы.
— Шамиль, ты хотя бы подумай над этим, — умолял Ахмет Шамиля в стороне от главного шатра.
— Чтобы мы, встали под «благородную» руку Осман? Мы проливаем кровь за наш народ! За нашу землю! Во имя бога нашего, благословившего нас на эту борьбу! — пока Шамиль гремел, Ахмет его изучал. Это не первый раз на памяти Мартынова, когда Пересмешник поднимал этот вопрос, но пока силы армии пополнялись, имам и представить себе не мог, чтобы идти под руку Константинополя.
Ахмет проводил рассерженного Шамиля взглядом и повернулся к Мартынову, чтобы подозвать его жестом. Горец, не смотря на выволочку, выглядел воодушевлённо, что злило неимоверно.
— Что думаешь? — спросил Ахмет, когда к нему подошёл Мартынов.
— Что ты зря стараешься. Пока имам дышит, этого не произойдет, — сказал Мартынов и прикусил язык. Пришлось взять себя в руки прежде чем продолжить, — Османы признали право России на Кавказ. Они не осмелятся пойти против.
— Рад, что ты так думаешь, — улыбнулся Ахмет.
— Почему? — не понял Мартынов.
— Значит, что также будут думать и остальные русские офицеры, — засмеялся Ахмет и пошел к отряду, оставив Мартынова в задумчивости.
5 октября 1842 Константинополь.
В темном проулке полном бродячих кошек показался высокий силуэт. Анатолий Николаевич Демидов высоко поднял воротник пальто, чтобы закрыться от гуляющего ветра. Раньше он не понимал странного выражения: «никто не скажет наверняка где заканчивается хороший дипломат и начинается отличный шпион». Теперь же, дожидаясь связного до него кажется дошло. Пока из министерства приходили робкие просьбы не наломать дров, через посыльных от Вадима шла валюта. С франками и фунтами в кармане получилось попасть в столь высокие кабинеты, что Анатолий ужаснулся. Древнейший враг России — Османская Империя переживала труднейшие времена. Она была в полной зависимости от поставок продовольствия из Египта и молилась на промышленные блага из Англии. Султану и его армии чиновников не хватало денег не то что на страну, но иногда даже на лишнюю жену в гареме.
— Собака говорит «Гав», — раздался голос из тени у дальней стены. Анатолий прищурился и осторожно убрал руку в карман к любимому револьверу «коротышка Уманского».