— Совсем вырос, — заметил Борис Владимирович.
— Ты будешь мной гордиться.
— Уже, Вадим, уже, — Борис Владимирович наклонился в кресле, чтобы достать письмо, — Ли не смог приехать, в Китае начались волнения, но он приглашает тебя в гости, как только там все успокоиться.
— Спасибо.
— Вадим, я хочу тебя попросить, — отец замялся, не легко ему было, — устрой Сергея? Он конечно трудиться, но в Самаре у меня меньше возможностей, чем… черт, не думал, что когда-нибудь скажу такое, но ты банально можешь больше.
— Отец, без проблем, — Вадим положил руку на плечо Борису Владимировичу и повел его знакомить с остальными. Многие гости из Петербурга хотели увидеть, кто же вырастил такую акулу.
Свадьбу играли в Екатериновской или же Греческой церкви, построенной еще в восемнадцатом веке. Сюда местные греки вывезли святыни с Крыма. Софья светилась от счастья, переживая сказку наяву. Вадим же устроил переговоры с новым, расширенным составом директоров теперь уже корпорации Вестник.
Разбросанные до этого по всей России владельцы акций могли познакомиться лично. Не хватало лишь нескольких человек: не смогли приехать Анатолий с Варей, они застряли в Османской империи, завершая новый торговый договор между империями, и Генерал-губернатор дальнего Востока — Живой. Он поблагодарил Вадима за приглашение, но отказался приехать, ссылаясь на занятость. Зато он с радостью приглашал Вадима к себе.
За большим столом в новом, пока еще закрытом для посетителей зале гостиницы, проходило рабочее собрание. В комнату для баллов поставили подряд длинные столы, за которыми еще пару дней назад гости праздновали свадьбу. Окна украшали новые фиолетовые шторы из-за чего все освещение приобрело схожий оттенок.
Захарченко отлёживался под присмотром доктора Гаазы, который специально по этому случаю привёз лекарства и пару учеников в Мариуполь. Кондрат находился в Москве, и по слухам по колени утопал в бандитской крови конкурентов, пока заполнял пустоту.
Оренбургскую группировку представляли: губернатор Владимир Андреевич Перовский, которого Вадим даже не надеялся вытащить из губернии, Беркутов Борис Владимирович, который сильно поднялся за прошедший год, скупая землю, и нанимая рабочих под ткацкие фабрики. Приехал и теперь уже генерал Марченко, который только недавно подавил бунты на южных землях Хивии. Из Петербурга же прибыла верхушка корпорации: Максим, верный друг и заместитель Вадима, Хана и Дмитрий Волович, которые теперь контролировали не только пару газет, но и новое производство телеграфов. Микола, который явно нервничал среди «больших» людей, сидел рядом с Пьером Морелем и его дочкой Мари, которая росла не по дням а по часам. Милый ребенок. Приехали и старики: бывший адмирал Горынин сидел рядом с Есилавом Васнецовым, и с любопытством разглядывал собравшихся. Они вместе с очень серьёзным Мальцевым Сергеем Пётровичем возлагали большие надежды на молодёжь.
Окраину или же юные границы империи представляли: генерал губернатор Воронцов, теперь уже генерал Амбрант и князь Захарий Давидович Сараджишвили.
От иностранцев же присутсовали таинственные гости из Дании, Голландии и Мексики. Вадим решил провести встречу на французском, международном языке дипломатии и общепринятом в дворянских кругах.
— Друзья, — Вадим начал приветственную речь, — я рад видеть нас всех вместе. Таких разных в чинах, разных во взглядах, разных возрастом и идеями, но безусловно одинаковых в одном — в желании развивать, приносить прогресс Российской империи. Вместе мы позаботимся о будущем, возьмём его в свои руки, подчиним своей воле. Ведь вместе мы прогрессоры.
Эпилог
Собрание директоров и акционеров растянулось на несколько дней. Днем гости праздновали, вечером же обсуждали дальнейшие планы. Перед тем как отпустить всех обратно по делам Вадим лично в руки вручил задания. Он не доверял посыльным, а по телеграфу пока столько информации было не передать.
Собравшись в номере Волович проводили урезанным составом директоров Вестника. Максим с расстёгнутым воротником сидел в кресле и читал задание, пока семья Волович обсуждала новые обязанности:
— Дорогая, как я возглавлю завод? — спрашивал Дмитрий.
— Тебе же хватило ума «придумать» этот телеграф? Вот и занимайся теперь, — хихикала над ним Ханна.
— Извините, но я вас перебью, — встрял Максим, переворачивая страницу, — мы должны будем купить остров. Вадим требует, чтобы мы построили большую верфь.
— Это на какие деньги? — удивилась Ханна. Она примерно представляла, какие траты принесла активность Вадима в Новороссии.
— А это, самое интересное, — Максим поднял палец, уши навострил даже бывалый Микола, — похоже, что он договорился с гостями из Дании об отмыве золота. Они откроют в России «Пром Банк».
— Как-как? — переспросил Дмитрий.
— Промышленный банк России. Он будет брать деньги у империи, а взамен под процент сдавать золото в аренду. Конечно, часть золота осядет в Дании, процент же, — уважительно заметил Макисм и продолжил, — но большинство уйдет нам. На строительство, обучение персонала, станки и прочие расходы.
— «Прочие расходы», — рассеялся Микола, — так и говори — взятки. Где не помажешь, там не поедешь.
— Ну допустим построим мы верфь, а что дальше? — спросила Ханна.
— А дальше, нам нужно, — Есислав еще раз заглянул в послание от Вадима, до того неприличное количество кораблестроительного дуба ему требовалось, — дохрена нам нужно.
— И ты переживаешь? — Горынин хотел отмахнуться от друга, но Воронцов показал ему число. Адмирал закашлялся, чуть не проглотив сигару. Успокоившись Горынин подсчитал примерно объемы,— он что, два Российских флота хочет построить? Англию догнать? А откуда парусина? Пушки?
Воронцов, Альбрант и Захарий смотрели на план развития Юга и не понимали, как Вадим хочет построить три, целых три! Три новых сталелитейных завода в Новороссии. Артиллерийский, машинный, артиллерийский и так далее. «Это еще ладно» — думал Альбрант, — «сталь в хозяйстве пригодиться, но зачем ему на северном Кавказе делать сигаретные?». Захарий же впечатлялся задумкой с химическим университетом в Баку, поэтому пока помалкивал на замечание коллег по «несчастью».
— Вадим, вот нах… Зачем. Тебе столько парусины? — негодовал отец, сидя в кабинете Вадима вместе с Перовским, — ты же в Петербурге перестраиваешь корабли под паровой ход?
Вадим улыбнулся. Отец следил за его делами даже так далеко от Оренбурга. Но за улыбкой помимо радости скрывалось и напряжение. Все задания, что он подготовил делались с прицелом на будущее, даже со всеми заказами от казны, закупками, из горящего в огне войны Китая, и золотом Дальнего Востока, они не могли себе позволить все. Пять лет и Вадим ожидал потолок, когда все запасы растают, а кредитов больше давать в европах не станут. Потом крах, не только Вестника, но возможно и империи с такими долгами. Если только… Вадим перевел взгляд на стену кабинета. В соседней комнате отдыхал будущий президент Мексики, просто он сам еще не знал, что выиграет выборы.
— Вадим, послушай меня, — вмешался Перовский, — я не сказал сразу. Хотел удостовериться, что… В общем, твоя ссылка на Кавказ в прошлом году, нынешняя поездка в Мариуполь, — он медлил, — я не хотел подставлять Анну. Она сейчас хорошо живет в Пруссии, и я бы и дальше молчал, секрет же не мой.
— Владимир Андреевич, а ты чего все вокруг да около? — не понял затруднения друга Борис Владимирович.
— В общем, теперь я вижу, что император благоволит тебе, дал барона, позволил жениться, — вздохнул Перовский, — Вадим, Анна как уехала в Пруссию, родила от тебя сына.