— Господин убьет тебя. Он не простит тебе такой наглости! Как только эти земли окажутся в его власти — у тебя уже не будет места, где ты сможешь укрыться!
— Жду не дождусь, когда он лично придет ко мне с мечом, — презрительно хохотнул Вестник. — А теперь иди отсюда, пока я тебя не убил. Мне неприятно общение с собачками непонятного придурка, мнящего себя местным богом.
— Я тебе это еще припомню, урод!
Дверь открылась, и Нинель увидела черноволосого мужчину в зеленом плаще. Он злобно сверкнул темными глазами и прошел мимо девушки. Когда его шаги затихли в дальнем конце коридора, Нинель перевела на Вестника полный недоумения взгляд.
— Ты все слышала? — спросил Вестник немного смущенным голосом.
— С чего ты взял?
— По твоему взгляду понял. Ну, заходи, чего на пороге стоять, — пригласил он.
Нинель, ступая босыми ногами по деревянному полу, зашла в комнату. Она села на стул, мельком оглядев помещение. Вестник сидел напротив эльфийки, облокотившись на стол и обхватив голову большими ладонями. Черная кожа его рук по цвету сливалась с черным балахоном. И горб на его спине выглядел меньшим, чем обычно. Казалось, он был грустным и уставшим.
— Я пришла к тебе с просьбой, — произнесла Нинель и подняла свои ноги. — Погляди, что с ними. Я не смогу никуда идти завтра, поэтому хочу попросить у тебя той чудесной мази.
— Хорошо, — кивнул Вестник Зла. Он достал бутылек из кармана и пододвинул девушке на край стола. Нинель взяла мазь и принялась мазать кровавые мозоли.
— Теперь скажи, кто к тебе приходил? — кривясь от боли, что доставляла странная мазь, спросила Нинель.
— Это был Александр Томин от какого-то господина Заудена. Он собирает сильных людей для завоевания этого мира. Хотели и меня пригласить.
Нинель хохотнула и отдала мазь Вестнику.
— Что за бред?
— Ну, я такого же мнения, — кивнул Вестник.
— Ты отказался. Почему?
— Мне это неинтересно. Прислуживать кому-то, исполнять чужую волю? Хм… Я никогда не рассматривал свою жизнь в разрезе служения кому-либо. И никогда даже не собирался этого делать. И уж тем более мне не хочется творить зло, как думает тот человек. Только люди почему-то обозвали меня Вестником Зла. Наверное, из-за моего вида, — усмехнулся Вестник.
— Ты действительно выглядишь пугающе, но тебя прозвали Вестником Зла не только из-за внешности, — добавила Нинель.
— Еще из-за того, что я появляюсь перед битвами. Люди думают, что я специально насылаю на них отряды гоблинов и орков, — Вестник покачал головой. — Хотя сначала мне просто было интересно посмотреть на битвы людей и орков. Я ведь никогда раньше их не видел. А потом как-то повелось, что там, где я, там и битвы. Ну, я и решил своим появлением предупреждать людей о нападении. Но люди до сих пор этого не поняли. Лишь гномы поняли, что каждый раз я предупреждал их об опасности. Вот поэтому у них я могу спокойно разгуливать по городу.
— Тогда почему гномы не скажут об этом людям?
— Люди глухи. Они отрицают очевидные вещи, принимая за правду домыслы и слухи.
Нинель обдумала слова Вестника Зла. Они звучали убедительно. Возможно, Вестник вовсе не такой плохой, как о нем говорили люди.
— Как к тебе относятся эльфы? — возобновила допрос девушка. Она старалась поддержать беседу доброжелательным тоном, чтобы Вестник продолжил рассказывать о себе. Возможно, уютная таверна и на него действует расслабляюще.
— Эльфы меня не боятся, но недолюбливают, — он помолчал и добавил: — Я, кстати, один раз был около Одрелоуна. Это было давно, лет десять назад. В Джеоране тогда был праздник. Я появился перед караваном, и все люди разбежались. Постояв на холме и посмотрев на ваш лес, я ускакал куда подальше. Мне надо было быстрее убраться из Джеорана. За мной охотилась стража их столицы. Я без спроса проник на бал во дворец короля и навел переполох среди вельмож.
— Безумец, — протянула Нинель с улыбкой, поражаясь такому дерзкому поступку. — Зачем ты это сделал?
— Из банального любопытства, — развел руками Вестник. — Никогда не был на подобных мероприятиях.
Нинель покачала головой, поражаясь этому существу. Она вспоминала, какой она тоже была любопытной, когда жила в Одрелоуне. Как она хотела побывать везде и посмотреть мир, и как тяга к приключениям заставила ее уйти из леса. Вместе с чувством поиска.
Что-то щелкнуло в ее мозгу.
— Ты говоришь, ты был десять лет назад возле Одрелоуна? — она старалась говорить медленнее, чтобы едва уловимая нить событий не ускользнула у нее из головы. — Когда там был праздник? И караван шел по дороге, а ты его напугал?