- Я не понимаю, - Гурд был смущен этими словами.
- Повстречав созданий Мастера, ты теперь знаешь, что и камень, дерево, железо могут быть живыми. И никогда не знаешь, что еще может удивить и оказаться не таким, как ты думал. Все что окружает нас, каждая частичка, будь то ветер, вода, земля - это части мира. И они могут послужить человеку, оказав помощь, - ведунья говорила слишком непонятно для мальчика, но последние произнесенные ею слова вызвали у Гурда догадку.
- Ветер может помочь мне? - осторожно спросил он.
- Да.
- Однажды так и было, я говорил, что ветер снес туманников, когда мы били перед вратами, и раньше, - мальчик не успел договорить, как его перебили.
- Нет, я не об этой помощи говорила. Такое не возможно, - устало возразила она.
- Но так уже было. И теперь, когда вы сказали про мир, про помощь, я уверен, что этот тот мир помогал мне, - каким же непостижимым образом, как и голос кольца, взявшийся ниоткуда, у Гурда возникла уверенность в своих словах.
- Мальчик, мир неразумен, чтобы оказывать такую помощь, как деревья или трава не обладают сознанием, так и все, что окружает нас. Но вода утоляет жажду, ветер прогоняет тучи и открывает солнце, земля растит плоды.
- Но..., - мальчик пытался возразить, однако ведунья не дала.
- Не время спорить. Тебе пора идти. Что передать Гачаю?
- Скажите, что я должен был уйти. Он поймет. И извинитесь за меч, - Гурд хотел бы еще многое ему передать, но слова здесь были бесполезны, они не могли выразить то, что чувствовал мальчик.
- Хорошо. Светлого тебе пути, Боз Гурд.
- И вам, - мальчик взял свои вещи и ушел в указанном ему направлении.
Глава 8. Страхи и сомнения
Несколько первых шагов скрыли от Гурда дом ведуньи, позволяя туману окружить мальчика. Дед все еще спал в своей постели, не подозревая о том, что его внук один идет в место невероятно опасное и таинственное. Гурд же шел, вновь направляемый внутренним голосом.
Внешне спокойное и собранное выражение его лица скрывало под собой рой сомнений и тревог. Большинство из них было связано с целью его путешествия. Мальчик не знал, зачем он идет вперед, он просто доверился гласу Вестника, все еще звучащему внутри него. И это его волновало. Сколько еще опасностей таил в себе туман, Гурд не знал. До знакомства с ним, Боз Гурд считал, что страх ему не ведом, он никогда не боялся ни высоты, ни темноты, ни пауков - ничего того, что могло бы напугать других людей. Однако человек не может быть совершенно бесстрашным, а туман будто знал все укромные уголки сердца, в которых обычно скрывались самые тайные страхи, те, что люди прятали даже от самих себя.
А мальчик все шел вперед. Как ни странно, туман не становился гуще и даже не пытался напугать его очередным монстром. Гурду даже не приходилось петь, чтобы разогнать его. Туман на время будто стал самым обычным и безобидным. Это было подозрительно. И вместо того, чтобы радоваться, мальчик мучился в догадках о причинах этого. Он не мог поверить, что вдруг все стало так просто. Но сколько бы сотен шагов не оставалось за его спиной, туман по-прежнему никак не проявлял себя.
В конце-концов утомленный путник, решил отдохнуть. Гурд мало спал в последнюю ночь, и от того быстро устал, а белое пространство вокруг действовало усыпляюще. Сперва Гурд боролся с этим чувством, стараясь пройти как можно больше, но голос никуда не торопил, поэтому мальчик остановился и устроил привал.
Заботливо приготовленная Гачаем кора отлично горела, согревая одинокого путника теплом небольшого костра. Пока мальчик восстанавливал свои силы отдыхом и пищей, мысли его витали где-то далеко. Как бы ему сейчас хотелось увидеть над сбой звездное небо с миллиардами маленьких огоньков, тускло освещающих землю внизу под собой. На это небо можно было бы смотреть даже одному потому, что в компании звезд Гурд бы не чувствовал себя одиноким. В детстве он любил изучать ночное небо. Оно всегда казало ему таким глубоким, огромным и непостижимым. Он выспрашивал у деда о созвездиях, а тот учил его ориентироваться по ним. Каждая звезда была знакома Гурду, и была для него лучшим другом. Поэтому сейчас ему так не хватало чернеющего неба где-то высоко над головой. Или если бы с ним были Унай и Идрак, мальчику не было бы сейчас так пусто. Или причиной щемящего одиночества был дед, которого Гурд оставил позади?