Погрузившись в расчёты своего возможного местоположения, Гунтер как-то пропустил момент, когда блаженный француз, всё ещё лопоча что-то на латыни, принялся зарывать могилу. Делал он это не в пример резвее, чем до того выкапывал её. Гунтер в погребении почти не участвовал, ограничившись традиционными тремя горстями земли. Вскоре возле куста орешника возвышался небольшой свежий земляной бугорок с воткнутым в него кривоватым крестом из двух палочек, связанных обрывками ткани.
— Ну, ладно, дело сделано. Пошли.
Сэр Мишель помедлил немного, потом сорвал пучок медуницы и положил на могилу. Гунтер только сплюнул и, сунув руки в карманы, размашисто зашагал к самолёту. Рыцарь последовал за ним, охваченный внезапным страхом, будто загадочный человек сейчас оседлает дракона и улетит туда, откуда он явился, возможно, только для того, чтобы предать земле тело своего друга или оруженосца.
— Слушай, прежде чем покинуть меня, скажи хоть своё имя, — сказал он, поравнявшись с Гунтером. Тот вдруг остановился, повернулся к нему и ответил:
— А с чего ты взял, что я собираюсь тебя покинуть?
— Не знаю, — пожал плечами сэр Мишель. — Я подумал, ты идёшь к своему Люфтваффе, чтобы улететь.
— Да не могу я улететь, при всём желании! Бензин кончился, — слово «бензин» ему пришлось сказать по-немецки, за неимением эквивалента на норманно-французском.
— Бьен-зин? — повторил сэр Мишель. — А что это?
«Это уже чересчур! Не знать, что такое бензин!? Из какого захолустья он вылез?»
— Ну, вроде вина. М-м, дракон его выпьет и полетит. А без него не может. Ясно?
— Ясно. Отдохнуть ему надо, а я думал, помер он. А яму для дракона у меня нет уже сил копать… Всё.
Гунтер тяжело вздохнул и, вспомнив первый вопрос сэра Мишеля, сказал:
— Кстати, зовут меня Гунтер фон Райхерт.
Сэр Мишель произнёс имя драконьего владыки несколько раз одними губами, словно пробуя его на вкус, потом поморщился и всё-таки попытался сказать это вслух:
— Гун-тьер… вон Рахер… Нет, это никуда не годится. Мне такое никогда не выговорить.
— Ну и что? — удивился Гунтер. — Мне-то какое дело до этого? Неужто ты думаешь, что я буду менять имя только из-за того, что ты язык на нём сломаешь?
— Конечно! — воскликнул сэр Мишель. — А как же? Ну, не звать же мне тебя — «эй ты, сэр!»
Гунтер в очередной раз не смог сказать ничего умного в ответ, сражённый железной логикой придурочного француза.
— Да, действительно… Ну, придумай что-нибудь.
— А второе имя у тебя есть? При крещении, обыкновенно, даётся два имени!
— Есть. Полностью меня зовут Гунтер-Иоганн.
Он развернулся и направился к самолёту, а сэр Мишель, поглощённый поиском подходящего имени для своего нового знакомого, поплёлся позади.
Гунтер же думал о том, как бы получше спрятать самолёт, чтобы с воздуха в глаза не бросался да и не всякий вышедший на поляну человек мог его заметить. «Отогнать его к самому краю поляны, вон в ту лощинку, например, прикрыть ветками сверху… Жаль сетки камуфляжной нет, да и чёрт с ней! Всё равно прятаться недолго, свои неподалёку должны быть. Вот только бензин… хе, «вино для дракона» раздобыть. Надо этого недоумка предупредить, чтоб не пугался, а то ещё под колёса полезет или чего доброго под винт сунется — такой может… В кабину, на куртово место, его посадить что ли? Там разберёмся,» — Гунтер забрался в кабину, оценив, насколько непривычно сидеть без куртки или комбинезона.