– Конечно. – Вперед выходит Полина Сергеевна. – Сразу после того, как повидаю сына.
– Неприятно, но не смертельно, так? – вставляет слово Арина.
Врач оценивает ее взглядом. В длинном черном платье и с высокой прической Арина выглядит безупречно и представительно.
– Не смертельно, – соглашается он. – Остальные анализы в норме. Мы понаблюдаем за ним до завтра. Если состояние не ухудшится, отпустим домой под расписку. Палаты сейчас переполнены.
– Слава Богу! – выдыхает одна из незнакомых Вере родственниц Артёма. – Я думала, не доживу до этого известия.
– А вы вообще кто? – спрашивает Арина, поставив Веру в тупик.
Арина точно обязана знать всех приглашенных на юбилей гостей. Между тем, Полина Сергеевна тоже заинтересовалась девушкой, Артём выглядит не менее удивленным.
– Добрый день, – не теряется та.
На вид ей можно дать чуть за двадцать. Довольно высокая, милая, светловолосая. Очень симпатичная. Подробнее рассмотреть пока не получается, не до этого.
– Меня зовут Алиса. Я была свидетельницей ДТП и вызвала скорую.
– Что ж вы сразу не сказали! – всплескивает руками Полина Сергеевна. – Расскажите, как это случилось?
Алиса мнется, скомканно сообщает о том, что «Кашкай» Вика на перекрестке вдруг резко двинул в сторону и на полном ходу влетел в столб.
– Он был один?
– Да.
– Что же его отвлекло? По телефону разговаривал, что ли?
– Да какая теперь разница, – смущается Артём. – Доктор сказал, что можно увидеть его.
Глава 3
Отчеты непотопляемого пирата. Запись 2
Снова тот же матрас. Я ощущаю его жесткость лопатками, позвоночником, поясницей, провожу пальцами по простыне – не ошибся. Простыня всегда одинаковая: грубая, выбеленная, однотипная. Даже открывать глаза не нужно, чтобы догадаться, куда попал. В больницу. А запах? Смесь лекарств и хлорки… Раз я его чувствую, значит, недавно здесь, не успел привыкнуть. То есть самое интересное впереди. Вот бы поспать подольше. Врачи слишком редко используют искусственную кому, пора бы предоставить пациентам право выбирать. Это всё, разумеется, шутки.
А если серьезно: вам интересно, куда уходят ваши налоги? На таких больницезависимых людей, как я. Полис мой затаскан до дыр и походит на промокашку. Куда бы ни шел, ни ехал, в итоге оказываюсь в одном из подобных бюджетных заведений. Ну да ладно, это я тоже шучу.
Я попал в аварию, судя по последним ощущениям – не слишком опасную. Главное, что кроме меня больше никто не пострадал. Легко отделался, можно сказать. Впрочем, врача еще не видел, так что придется ждать вердикта. Врачи… сколько же раз они спасали мою задницу? Когда уже я достану их так сильно, что дадут спокойно отмучаться?
Увидев лицо матери, вдруг понимаю, что доктор меня обманул и на самом деле в ближайшее время все же придется отчаливать на тот свет. Я что, действительно умираю? Добрая улыбчивая медсестра не пожалела обезболивающих, и до этого момента казалось, будто авария – это лучшее, что могло случиться в жизни. Но сейчас впервые стало по-настоящему страшно.
– Как ты, сынок? – Мать берет меня за руку, смотрит в глаза.
Она неприлично обильно нарумянена для посещения больницы, но я подозреваю, что под слоем макияжа бледная, как ватман. Как же хорошо, что она тут. Не подумайте, что я из тех самых, которые до старости держатся за материнский подол. С двадцати лет живу отдельно, между прочим. И о моей личной жизни мама знает, как и положено мамам взрослых мужиков, скудно и урывками. Но сейчас, лежа на больничной койке, думается лишь о том, какое же облегчение, что она приехала. Затем просыпается совесть.
– Всё в порядке. Честно. Вы зачем все тут? Праздник же. Давайте, дуйте в ресторан и зажгите хорошенько за меня тоже. Е-е-е.
– Ага, в порядке, – фыркает Арина, поджимает губы так, что они белеют.
Злится, как и всегда. Если мое хладное тело когда-нибудь обнаружат где-нибудь закопанное, знайте: во всем виновата безграничная сестринская любовь. Чтоб ее.
– У тебя какой стаж вождения? Врезаться на прямой дороге в столб!
– В руках он сжимал пилочку для ногтей, – раздается робкий, смутно знакомый голос из-за спины родственников.
Это еще кто?
Девица прорывается вперед, улыбается и машет.
– Алиса? – Вот теперь мне действительно плохо. Эй, кто-нибудь, плесните морфия! – Погоди-ка… – Прищуриваюсь, вглядываясь в ее лицо. – Так это ты, что ли, выскочила на дорогу? Зачем?!
– Горел зеленый.
– Мне да. Тебе – красный! Вот кто виноват в аварии! О нет, как там моя машина? Ты вообще понимаешь, что ей и полгода не исполнилось?