— Хункар! Брат! — закричала она во всю силу своих легких. Его веки на мгновение распахнулись, парень вздохнул еще раз и открыл глаза. Некоторое время он бессмысленно смотрел вверх потом повернул голову к Соне:
— Ты… — и обессилено умолк.
— Я! Я! Это я, Соня! — Девочка припала к нему.
— Не тормоши меня! — слабым голосом прохрипел Хункар, потом посмотрел на сестру и попытался приподняться.
Соня помогла ему, и Хункар, повернувшись сначала на бок, оперся на руку и с трудом сел.
— Где Талгат? Где лодка? — спросил он почти нормальным голосом.
— Лодка разбилась. Ты ничего не помнишь? — Девочка была настолько рада возвращению брата к жизни, что обо всем остальном просто не думала. Мы живы! Живы! Понимаешь?
— Понимаю… — он снова глубоко вздохнул и уставился на сестру.
Лицо его приняло недоуменное выражение, и Соня, проследив за его взглядом, вспомнила, что на ней только жалкие лохмотья.
— Чего пялишься, бесстыжая морда? — сурово спросила девочка, безуспешно пытаясь стянуть на груди остатки одежды. — Мало насмотрелся на проделки вашей Обезьяны?
— Успокойся, — ухмыльнулся Хункар. — Ты же мне сестра. А где Талгат? — отвернувшись, спросил он.
— Не знаю… — прошептала Соня. — Утонул, скорее всего, твой Талгат… Но может, это и к лучшему…
— Как — к лучшему? — ошарашенно переспросил Хункар.
— Да так! — отрезала Соня. — Теперь точно ничего не разболтает!
— Вот ты какая… — Хункар захлопал глазами, силясь осознать услышанное. В глубине души он понимал жестокую правоту сестры, но разум воспринимать ее отказывался.
— Не рыдай, — одернула его Соня, вскакивая на ноги. — Пошли домой, я совсем замерзла…
Отчаяние, вызванное потерей брата, сожаление по поводу нелепой смерти Талгата в Сониной душе уступили место одному желанию — поскорее попасть в тепло.
— Подожди… — опираясь на ее руку, Хункар наконец поднялся с земли. — А мешок где?
— Идем! — потянула его за рукав девочка. — Вспомнил… Там, где и лодка. — И, помолчав, жестко добавила: — и Косой…
— И еще, — когда они уже торопливо шагали вперед, к огням Майрана, наставительно промолвила Соня. — Родителям скажем, что поехали покататься на лодке и попали в шторм. Понял?
— Угу-гу-гу, — согласно кивнул брат, стуча зубами.
Хункар осторожно, стараясь не производить лишнего шума, отворил калитку в заднем конце двора. Они собирались незаметно проскользнуть к дому, но услышали крик:
— Сиэри! Она здесь!
От ворот спешил отец с лампой, поднятой в правой руке.
— Где тебя носило? — набросился он на дочь, не заметив стоящего чуть поодаль от нее Хункара. — Боги! — подойдя ближе, воскликнул он. — Что приключилось?
От дома уже бежала Сиэри, на ходу причитая:
— О, девочка моя! Жива!
Она с разбегу чуть не налетела на вышедшего вперед сына и только тогда заметила, в каком виде ее дети. Оторопело глядя на них, она на некоторое время лишилась дара речи, а потом, как следует, огрев Хункара по щеке левой ладонью, прижала к себе дочь:
— Бездельник! — повернулась она к сыну, не переставая гладить Соню по мокрым волосам. Сам неизвестно где шляешься, так зачем же сестру с собой поволок?
— Да я… — потирая щеку, начал оправдываться Хункар, но мать, не слушая его, повернулась к мужу: — Келемет! — чуть не рыдая, простонала она. — Сделай же что-нибудь!
— Хватит! — гаркнул на нее муж. — Идите в дом, переоденьтесь в сухое. Мать принеси горячего вина с травами. Тогда и поговорим.
Глава VII
Скандал в доме произошел грандиозный. Даже Ална на следующее утро сочла необходимым вмешаться и, поджав губы, посоветовала матери:
— Надо отправить ее подальше от Майрана, в какой-нибудь храм на обучение. С ней тебе не справиться. А я могу попросить сестер.
— Иди ты со своими сестрами… — Последнее слово Соня прошептала едва слышно. Но жестом сопроводила недвусмысленным.
— Вот, видишь, отец, что творит? — оскорбленная в лучших чувствах, Ална беспомощно оглянулась на Келемета, ища поддержки.
— Да уж, вижу, — усмехнулся он. — Ладно, не гневите богов — хорошо, что хоть живы остались, мокрые кошки… Но, может, ты и права, — посмотрел гирканец на старшую дочь. — Надо подумать… А ты, Рыжая, хорошенько запомни: дальше дома этой трещотки, как ее там?.. — обернулся он к Соне.
— Илинна, — хмуро глядя в пол, проговорила дочь.
— Вот, вот, — прищурился Келемет. — Дальше ее дома тебе путь заказан. Иначе выдеру араод ником. Хорошо меня поняла?
— Угу… — с облегчением вздохнула Соня. Ее немалый опыт подсказывал: на этот раз гроза миновала.