— Ты свои сокровища хранишь в спальне? — стараясь говорить как можно небрежнее, поинтересовался Хункар.
— Сейчас, расскажу! — усмехнулась сестра.— Лежат, где надо лежат! Когда отправляемся? — перевела она разговор на другую тему.
— Удод сказал, что корабль подойдет на закате, так что после обеда сразу и двинемся. Сколько нас будет?
— Трое: ты, я и твой любимый Косой,— хохотнул брат.— Небось, соскучилась по нему? Дня три уж не встречались? — засмеялся он, видя, глаза сестры начинают темнеть от гнева.
— Угомонись, глупец! — Соня, схватив свой мешочек, со всего размаху огрела брата по спине.
Раздался звон металла и жалобный вопля Хункара:
— Ой, больно! Прекрати! Это же железо! — причитал он, уворачиваясь от ударов Рыжей.— Хватит! Я пошутил!
— Язык у тебя поганый, как ишачий хвост! — оставила за собой последнее слово Соня и хлопнула дверью, выбегая из комнаты.
Но через мгновение приоткрыла створку, просунула голову в щель:
— Да и не железо в мешке, а серебро! Девочка показала брату язык, и звук ее шагов затихая, понесся куда-то вверх.
* * *
Они шли по старому деревянному настилу вдоль морского берега. Хункар и Талгат несли на плечах весла и шест с намотанным на него парусом, а Соня шла налегке, держа в правой руке кошель с деньгами, который вручил ей Удод.
— Проверь, а то подсунут какое-нибудь дерьмо,— наставлял Удод Хункара.— Хотя Сурету можно доверять, но…
Он недоговорил, покачав головой. Каждый и так понимал — доверять в эти времена стоит только самому себе, да и то не всегда. Теперь троица двигалась по пристани, выбирая подходящее суденышко. Лодок оказалось немного, все они были надежно привязаны цепями к сваям. Они слаженно покачивались на мелких волнах, набегавших на причал и с шорохом облизывающих покрытые плесенью, почерневшие от воды и ветров доски.
Порт, как и все в этом городе, хранил на себе разрушительные следы времени и запустения. Давно уж никто не следил за покосившимся настилом, и местами дерево прогнило настолько, что при неосторожном шаге можно было запросто провалиться вниз, под причал.
Чуть ближе к порту была другая пристань, где стояли суденышки рыбаков, каждый день Выхоливших на них в море, там все содержалось в большем порядке, но зато здесь не было лишних глаз и никто не стал бы интересоваться, зачем да на чьей лодке собираются отчалить трое человек.
— Какую возьмем? — Талгат вопросительно взглянул на Хункара.
Тот окинул внимательным взглядом десяток старых посудин, высматривая, какая покрепче, но никак не мог выбрать.
— Может, все-таки пойдем на большую пристань?— неуверенно спросил он Талгата, но тот уже бренчал отмычками, примериваясь к замкам на ржавых цепях.
— Конечно,— усмехнулся Косой,— и за нами сразу увяжутся какие-нибудь ублюдки.
— Да все давно разошлись по домам…
Хункар обернулся назад и, прикрыв ладонью глаза от солнца, посмотрел вдаль, туда, где за вдававшимся в море небольшим мысом виднелись белые паруса и вершины мачт кораблей.
— Кто их знает,— покачал головой его приятель,— хорошо, если так. А вдруг морская стража захочет, на нашу беду, выйти в море? Давай не будем рисковать. Да и вашу лодку брать не стоит: найдутся желающие сообщить Келемету.
— Верно,— согласился Хункар.
На большом причале у отца имелась xopошая, почти новая лодка с парусом, но народу там действительно было слишком много, и, поразмыслив, парень решил не спорить с Косым.
— Давай вот эту.— Наконец Хункар остановил свой выбор на одной из лодок, показавшейся ему сравнительно крепкой.
Соня не вмешивалась в беседу брата и Талгата, полагая, что им лучше знать, какое суденышко получше. Она не раз ходила в море вместе с отцом и братьями, умела поставить парус и поймать попутный ветер, это занятие нравилось ей, как, впрочем, и все остальные; требующие быстроты реакции и ловкости тела, будь то фехтование на мечах, стрельба из лука, метание кинжала. Чего Рыжая не выносила, так это неподвижности и безделья. А сейчас, предвкушая выход в море, улыбаясь, щурилась на поверхность воды, блестевшую яркими бликами отраженных лучей солнца.
Погода была отличной, небо ясным и голубым, только далеко на горизонте чернела темная полоска туч, но ветер дул с берега, и она постепенно таяла, уходя все дальше и дальше.
— Готов? — Хункар наклонился с причала, посматривая, как Талгат с сопением возится с замком величиной с баранью голову.
— Сейчас,— отозвался Косой, безуспешно пытаясь прокрутить длинную отмычку.— Тупицы! — Он поднял на Хункара покрасневшее от натуги лицо.— Зачем им такой ржавый замок, его никакой ключ не возьмет. Чья это лодка, как ты думаешь?