— Вот, возьми от деда на память. Только сейчас не смотри — дома откроешь. Яромир сказал, ты теперь в Дивнозёрье? И когда отправляешься?
— Да сегодня вечером, наверное. Чего тянуть? — Тайка обеими руками приняла подарок. — Беспокоюсь: как они там без меня?…
— Хоть и горько расставаться, а придется. — Царь потрепал ее по волосам. — Не грусти. Если бы мы не ведали разлук, то радости встреч тоже не знали бы в полной мере. А ты выросла, красавицей стала. Не только в бабку пошла, от меня тоже немного есть, а?
Когда настало время прощаний, Тайка, конечно, не смогла не расплакаться от чувств. Но каждое приключение имеет начало и конец, а долгие проводы — лишние слезы. К тому же прощались они не навсегда.
Пушок гордо восседал у нее на плече — его тоже звали остаться, но коловерша сказал:
— Ничё не знаю: куда Тая, туда и я!
Впрочем, ему проще было: он-то мог туда-сюда летать, если захочет. Да и родичи его навещать обещали.
А вот Василиса осталась. Ну и правильно: того Дивнозёрья, которое она помнила, больше нет, а тут у нее сын. И возлюбленный Весьмир, которого она столько лет ждала — и дождалась. Ну разве не здорово?
Обняв всех по очереди, Тайка шагнула в дупло огромного вяза, росшего прямо во дворе царского терема, — то самое, через которое Лис с Радмилой когда-то попали в Дивнозёрье. Голоса друзей за спиной сразу стихли, а в воздухе — пуф-ф! — закружились одинокие снежинки. Бр-р, ну и холодина! Значит, она не так долго отсутствовала, раз зима еще не кончилась?
Длинная тропка, испещренная строчками заячьих следов, вилась между деревьев и замшелых камней. Вечерело. Впереди задорно подмигивали огоньки Дивнозёрья, из печных труб валил дым, а на самом краю деревни Тайку с распростертыми объятиями ждала — кто бы вы думали? — Мара Моревна!
— Ну, здравствуй, ведьма, — улыбнулась она. — Не подвела меня, вернулась. Ай, молодчина! Будет тебе за то от меня подарочек. Добро пожаловать домой, душа моя! Тебя уж тут заждались.
Эпилог. Подарочек для ведьмы
— Таюшка-хозяюшка вернулась! — Домовой Никифор налетел на нее еще в дверях — Тайка даже кроссовки снять не успела. — И рыжий обормот тоже тут! Ну все, теперь моя душенька за вас спокойна. И за Дивнозёрье тож.
— А долго ли нас не было?
Она все еще боялась задавать этот вопрос, но когда-то все равно придется узнать правду.
— Да, почитай, недели две.
Уф, значит, она совсем немного пропустила. Съездила в Волшебную страну на каникулы, заодно повоевала. Учеба в школе, конечно, уже началась, но догонять придется немного.
Тайка поставила на тумбочку у входа дедушкин ларец и с наслаждением втянула носом запах свежей выпечки:
— Никифор, а ты нас ждал, что ли? Откуда пироги?
— Да у нас тута гости. Домовишник устроили.
Это, стало быть, собрание домовых? Тайка хихикнула — очень уж ее позабавило это слово.
— По какому-то поводу или просто так?
Только сейчас она заметила чинно сидящих за столом Афанасия с сестрицей Анфисой, Сеньку, дремавшего в обнимку с полупустым пузырем, и еще одну незнакомую домовиху с торчащими вверх льняными косичками.
— Ох, нехорошо, хозяюшка, тебя сразу нашими проблемами нагружать. — Никифор переминался с ноги на ногу. — Умаялась, небось? Может, отдохнешь сперва?
Ну, ясно. Значит, домовишник все-таки по делу.
— Рассказывайте уже, чего стряслось… — вздохнула Тайка. — Я ж ведьма…
— Колдун у нас завелся, — буркнул Фантик. — Вишь, ведьма, не успела ты шагу от ворот сделать, а — оп-па — слетелись энти… как их…
— Конкуренты! — пискнула домовиха с косичками.
— Фекла, — представил ее Никифор. — Она за Аленкиной избой приглядывает. Так что расскажет все, как грится, из первых рук.
— Что-то я тебя раньше не видела.
Тайка протянула руку, и Фекла, краснея, пожала ей пальцы своей тонкой лапкой.
— Потому что стесняюсь я… Да и чё лишний раз на глаза лезть, когда все в порядке? Но тут уж хошь не хошь, а пришлось показаться. Родич, понимаешь, к ним приехал. Седьмая вода на киселе, но Аленка его дядей зовет. Я сперва не поняла, что он колдун, а потом ка-ак поняла!
— Я сам видел, как он Аленку ругал, — поддакнул Фантик. — Вон Анфиска тоже не даст соврать.
— Истинная правда, печным застенком клянусь!
Его рыжая сестрица стукнула чашкой о стол так, что даже Сенька проснулся. Охнул:
— Что? Где?! А скоро ль ужин? — и захрапел снова.
— Кстати, об ужине… — Пушок поиграл бровями. — Мы, между прочим, с дороги.
— С царского пира, — поправила его Тайка, но коловерша фыркнул: