Что ж, так оно и получилось. Разве что Петровна относится ко мне как к дошколенку, а прочие не обращают никакого внимания. Они мастера, им собой заниматься необходимо. Делай как другие. Беги на Кок-Тюбе в начале тренировки. Не прыгай без надобности в поролоновую яму. Если кто поправляет, значит, так надо.
Где привычная горбуновская опека? Где его планы, расписания? Кому я на фиг здесь нужен?! Но это одна сторона. С другой стороны, в такой недетской компании я будто старше года на два и целеустремленнее на три. А Витюля разговаривает со мной в крайней необходимости, почти на вы.
Солидная организация, я полностью захвачен широкой армейской волной обустроенности и налаженности. Господи, каким кустарным мне кажется наше предыдущее. Потуги с обшарпанными зальчиками в средних школах. Мы ютились и переодевались в коморках под лестницами центрального стадиона. Собирали куцую денежку на покупку снаряжения. Воровали веревки у других богатеньких обществ. Это смешно вспоминать.
Теперь меня ждет прекрасный гимнастический зал с батутом, поролоновой ямой, кучей турников, кольцами, пружинистой дорожкой для рандатов. Обо всем новом и приятном не рассказать, еще и раздевалки с горячим душем. Так то.
СКА-12 огромен. Летом, говорят, будем плавать в собственном бассейне. Стадион с трибуной и беговыми дорожками. Я очень много бегаю, потом пробую вышеперечисленные и еще не перечисленные спортивные инструменты. И до одури растягиваюсь, растягиваюсь, нынче мода такая.
Ирина Петровна здоровенная баба (хоть и махонькая ростком как шпендик). На турнике может подтянуться раз двадцать. Рассказывают и такое. Зашли как-то в зал борцы, подразмяться. Здоровенные, важные. Плечи навыкат, грудь на вкат. Во главе с командиром - супертяжем.
Тот вообще как культурист. Давай мужики над тетками и прочими прикалываться. Пупки не надорвите, мол. Чего, мол, под ногами путаетесь, шли бы по стенкам ползали. С Петровной бугаи поспорили - сколько бы она на турнике подтянется, они в два раза больше. А если нет, борцы уходят из зала. Так тяж ихний и сказал. Петровна подтянулась двадцать пять раз. Они даже не досмотрели, встали и ушли. Больше не появлялись в нашем зале. Я по крайней мере не видел.
Интересный парень Серега Самойлов. Оказывается, я живу почти рядом с ним. В детстве били рожу если не друг другу, то точно, очень близким соседям. Учились в соседних школах. У него улица Виноградова - там одни шишки живут. Важные такие. Вот с их сыночками и схлестывались. У них белая кость, у нас черная. Они с ножами, мы с дубинами. Но Серега среди своих дворовых такой же изгой, как и я. Тоже не здоровается за ручку с блатными пацанами. Да и отца у Сергея не было. Умер давно.
Зато сын показывал мне с гордостью медали отца. Серебро на чемпионате республики. Беговые лыжи. Мощный, наверное, мужчина был Сергеев отец. Сильный.
Сам Сергей унаследовал от родителя широкую кость да удивительно могутные ноги. Раньше он плавал, имел первый разряд. Теперь вот увлекся горами. Лицо его немного не пропорционально, но удивительно живо. Сократовский лоб мыслителя, мясистый большой нос и маленький, скомканный подбородок.
Сергей подчеркнуто ироничен по отношению к другим. С легкостью вышучивает окружающих. Пропитан таким количеством историй и анекдотов, что через несколько тренировок я ему в рот только и смотрел. Мы сблизились.
Стали тренироваться в двойке на скалах. Он лезет размашисто, быстро, но тяжеловат маленько, хотя это не его вина - конституция от природы. Серега выше меня почти на целую голову.
В подвале его дома находится секционный склад снаряжения. Я никогда не видел такого количества добра. Не подвал, а сокровищница. На удивление легко, у меня оказалось несколько карабинов, пара обвязок, сорок метров веревки, чтобы я мог сам ездить на ближние скалы.
А еще мне выдали спальник, каску, почти новый абалаковский рюкзак и штормовку с иголочки. Я оторопел от щедрот свыше. Но даже сейчас, ухоженный и сытый, я чувствовал ностальгию по нашей горбуновской компании. Как-то там роднее, привычнее и проще.
Прошлое не повторялось. У меня опять есть друг, но где наша разбитная компания? Разбрелись по остальным спортивным обществам, и все?
Пришла пора ехать на сборы в составе новой секции. Мне дали солидное освобождение от занятий в школе. Подумать только, меня требуют к себе сами Вооруженные Силы СССР. В школе учителя попадают на пол. Не попадали, но освободили. Учился я, как ни странно, намного лучше чем раньше.
Поразительно количество вещей, которые мы брали с собой. Загружали сразу два Газ-66. Не одну машину, а две, и еще не все влезло. Тетки брали по два рюкзака шмоток. Они там что, жить собираются? Мне здешний комфорт внове.
Мало того, что я в первый раз не платил за проезд на Или, нас наградили такой продуктовой массой, что съесть их за время сборов немыслимо. Грузили вчетвером - я, Самойлов, Витюля и Андрюха. Забавный мужик Андрюха, Серегины шуточки принимает на веру. Тот и старается. Смехом чуть до слез меня не довели.
На долгие собирушки приходил посмотреть сам Эрванд Ильинский. Его наши Шефом называют. Есть от чего. Серьезный мужчина. Взгляд колючий, резкий. Говорит лаконично, всегда по делу. Раздает указания. На правой руке не хватает пальцев. Самойлов говорит, это они на пике Ленина поморозились. Я о таких вещах читал в книгах. А в принципе Шеф руководитель заботливый - беспокоился, хватит ли нам продуктов. Еще как хватит. Это ж халява.
Однако выехали в два часа дня. Он сумрачный, солнце кое-как проглядывает через ровную серую занавесь облаков. Пасмурно, но тепло почти по-летнему. Чем ближе Или, тем скорее хочется раздеться и подставить тело мягкому весеннему воздуху. Как оно соскучилось по нему за зиму, понимаешь только сейчас.
Полулежим в кузове 66-го. Мягко, удобно, шмоток хоть отбавляй. Кое-кто, не стесняясь, дрыхнет в сумраке под тентом. Проехали автостанцию на Капчагае, даже не остановились. Обидно как-то, место родное. Сколько раз здесь выходили из маршрутного автобуса, меняли кожу. Дальше автостоп, и мы становились внецивилизованными бродягами с рюкзаками, что и попросить, и улыбнуться чужому сумеют, уговорят подвезти.