Сходил наверх и принесенным куском троса соорудил страховочную петельку. Удобно до безобразия, будто нарочно кто пункты страховки подготовил. А Горбунов мне лапшу на уши вешал, говорил, сверху сыпуха, и скала никакая. Врун поганый. Монолит и сидит как влитой. Я навесил петли сразу на два маршрута.
Отсюда Бутаковское ущелье на ладони. Высится главный хребет, виден пик Трудовых резервов, на турбазе людишки копошатся. Рядом дикий урюк поспел, от пуза нажрусь, назло врагам и идиотам. Рядом и бордовые плоды боярышника, шиповника море. Можно чай заваривать не отходя от кассы, только вода далеко.
Бросил веревку. Снизу парень орет. Прибыл, значит. Как вовремя. Красильников. Я ему помахал, он вверх потопал, а мне вниз, под скалу. Там и встретимся.
Завязывал узлы, когда подошел новобранец.
- Здорово.
- Здорово.
- Тебя как звать?
- А что, с вечера уже забыл?
- Лазать будем?
- Прицепляйся.
Одевается и лезет. Ну наглец, я скалу нашел, а он делает первый подъем. Стиль лазанья явно не наш - неторопливый, размеренный. Идет с силой, с уверенностью, будто зацепы под себя прогибает. Ну вот и здрасте - матюгается и сбрасывает вниз здоровенный валуган. Хорошо хоть не на меня.
- Что скала совсем не чищенная!?
- Да ты первый по ней лезешь!
- Как это?
- Да вот так. Я ее вчера нашел и страховку повесил.
- Хоть надежно!?
- Думаю, да!
Полез сам. Скала приличная. Требует сразу всего - и равновесия, и силы кистей, и башкой варить надо, соображать, как лучше тело расположить. Зацепки в основном под кончики пальцев, хороший карман - редкость. Трение, лучше чем на Или и пыли почти нет, но попадается мох и земелька в щелях. В общем, весьма быстро накукарекался и руки забил, и пальцы потер, да и устал как собака.
Спустился вниз, подошел к Юрке. Тот сидит нахохленный, мрачный.
- Еще полезешь? - спрашивает.
- Нет, наглотался. Не катит. Скала непривычная.
- Ты из своей Казахии куда-нибудь выезжал?
- Парочку разиков, в Ташкент.
- То-то я смотрю, лезешь прилично, а я о тебе ничего не знаю.
- Ты что, всех в Союзе знаешь?
- Ну не всех, а первых пятьдесят по лазанью, знаю неплохо.
- Как это, первых пятьдесят?
- Да так, всех конкурентов в Союзе.
- Да ну... А расскажи?
Красильников зачем-то оглянулся вокруг и запустил руку в рюкзак.
- У нас тут сабантуй вчера получился неслабый, по поводу окончания сборов. Я бутылочку "Славянки" с него припас. Будешь?
Я спиртное не уважаю. Принципиально. Но тут кивнул ему в ответ, неожиданно даже для себя.
- Называй меня Плохиш. А почему, потом расскажу.
Так вот и познакомились, за бутылочкой "Славянки".
31.
На город опустились плотные сумерки, поздний вечер, а Плохиш, не умолкая, повествует о союзной скалолазной элите. Город пустой, одинокие прохожие торопятся по домам. Прохладно. Время от времени нас шугают поливалки, смывающие струями воды опавшую листву. Часа два я пожираю ушами совершенно неведомые мне, удивительные сведения.
Он - как учебник по высшей школе скалолазания. Оказывается, мы здесь, в Казахии, во главе с архимогущим, легендарным Космачевым сидим по почки в глубокой и мутной луже. А там, наверху, идет настоящая жесткая конкуренция между Россией и Украиной. Там краснояры (но не 'Спартаки') давят в нюх всех и каждого. Фамилий с добрую сотню, и у каждой свой рейтинг.
Остается воздыхать по временам горбуновского 'Спартака'. Как просто было. Победил - получи конфетку, проиграл - пинка под зад. А тут сплошные недоразумения. То мальчик перворазрядник становится чемпионом Союза. То мужикам пердунам лет под пятьдесят, а они лезут выше крыши и уходить не собираются. Запутаешься в перспективах.
Закрытие сезона на удивление прошло под мою диктовку. Лесничество - скала специфичная для всех и прочих кроме меня. Я ее назубок знаю. Подошел, прицепился, промолотил отрицаловки и карнизы на одном вздохе. Какие там ключи народ ищет, я не понял? Лазать побольше надо, и уйдут любые проблемы.
Восторженные архиповские девчонки сказали, что я лез как обезьяна. Я восхищен... Ну надо же... Вот он настоящий положительный комплимент. На самом деле, просто Амир в Афгане, да Дюков в части. 'Енбек' же смотрится на трассе как мишка косолапый с похмелья. С Союза мужики приехали, опять обосрались, не до мелких республиканских стартов. Вот я и выиграл. Плохиш тоже не плохо пролез. В первый раз скалу видел, а попал в пятерку.
Толпа жужжит, улыбается многолико, многолапо жмет мою пятерню и поздравляет с успехом. Только как запихать сей успех в плохишевские выкладки? Я ведь и мастеров настоящих не видел отродясь. Был шанс в Янгиобаде, так не смотрел, как Калошин выступает, жевал варежку.
Космачев у нас - человек No 1, а на чемпионат союза приехал, стартанул и вальнулся. Он уже лет десять как мастера спорта не подтверждает. Лезет на уровне КМСа. Да что там, оказывается, лет пять, как никто из наших мужиков на Союзе трассу индивидуального лазанья пролезть не сподобился.
Плохиш очень уважает Шефа и нисколечко Давыдову. На тренировках ОФП (общефизической подготовки) ленив как тюлень. Руку лишний раз не подымет. Не любит бегать, ненавидит подтягиваться. Зато мы очень быстро околесили окрестные скалы и бани. Среди бань глянулась Центральная с сухим паром и редкими посетителями. Среди скал прочно обосновались в Малой Бутаковке.
Почистили ее на совесть. Тросы десятимиллиметровые навесили на верхней страховке, приладили коуши вместо карабинов. Гоняли туда наших молодых мужиков - Кару Рахметова, Колю Червоненко, Саню. Два дня проворохались, но обустроили место на сто процентов: от сортира из камней до ровных стояночных площадок. Были бы трубы, точно водопровод бы подвели. Урюк вот напрочь объели.