– Кир, тебе винтовку подбирать не будем, твое оружие – магия, пистолет – так, на всякий случай. О, – вспомнил он, – Виктор, у тебя случайно в закромах нет рунного ножа? Нам такие дела предстоят, что без него никак.
«Жаба» каптенармуса вновь проснулась, но он, задавив ее, достал из ящика с замком красивый резной сундук, после чего, с тяжким вздохом вскрыв его, обреченно махнул рукой.
– Выбирай, паразит.
Игнат быстро перебрал содержимое ларца. Один кинжал с закопченным лезвием показался ему знакомым, где-то он его видел, причем не так давно. Он взял его в руки, изучил руны. Все правильно, камень в рукояти, и знак в виде карты… Валет, наконец вспомнил Демидов прозвище молодого егеря.
– Тоже с этого боя? – спросил он у Виктора.
– Да, одержимый сгорел, кинжал остался. Узнал, что ли, его?
– Молодому егерю принадлежал, видел его чуть больше месяца назад в офисе братства в Белогорске, жив был, на задание его отправили. А вот где он кончил. Забираю. Больше ничего не трону. Только дай нормальных обычных боеприпасов, винтовку пристрелять. Без всяких изысков. Не буду я тебя грабить, у меня кое-какой запас в мобиле есть.
Виктор, обрадованный окончанием грабежа, принес со склада целую сотню обычных стальных патронов, половина из которых оказались даже рунными, разрывными.
– Сумка в подарок, – заявил он, укладывая внутрь все, что не сумел сохранить. Он проводил гостей до двери и, похоже, был счастлив, что отделался малой кровью.
Натали стояла, прислонившись спиной к стене, ожидая своих подопечных. Стоило покинуть оружейку, как она тут же затараторила:
– Поступило сообщение от верховной. Ваш спутник Павел готов говорить, без вас отказывается. Велено вас проводить в больницу. Госпожа уже дважды вас спрашивала.
– Если спрашивала, давай сходим, – согласился Игнат. – Вперед.
Натали развернулась и устремилась к телепорту. Пять минут – и вот уже знакомая палата. Правда, возникли новые лица: на одной из коек сидела озабоченная Тамара, Арина стояла и подпирала плечом стену, Урсула и Глана сидели на стульях рядом с кроватью, на которой лежало тело Павла. О своей безопасности ведьмы позаботились: на всякий случай его притянули к ложу заклятьем.
– Хорошо выглядишь, Павел, – разглядывая подлеченного одержимого, заметила Кира, вошедшая следом.
– А может, по истинному имени? – с мольбой попросил ифрит.
– Нет, Фарат. Если ты собрался влиться в общество, то пользуйся принятыми в нем именами, – заметил Игнат, садясь на один из свободных стульев. – Теперь ты Павел. Правда, фамилии я его вспомнить не смогу.
– Арсеньев была его фамилия, – сообщил Фарат. – Ну, Павел, так Павел.
– Может, приступим к допросу? – вклинилась в беседу Урсула.
– К беседе, – поправил Игнат. – И вообще сделайте доброе дело, уберите сковывающее заклятье, он свободный человек.
Ведьма зыркнула на него исподлобья, но промолчала. Тетка была неприятная, обладающая холодной хищной красотой, высокая, с лицом, на котором застыло презрение ко всем, за исключением, наверное, Гланы. На нее вдова смотрела с подобострастием.
– Сними, – распорядилась верховная.
Урсула нехотя буркнула заклинание и махнула рукой.
– О, так лучше, – обрадовался Павел и сел, – а то все затекло, и спина чешется, помыться бы.
– Успеешь, – отказала Глана, – сначала информация.
– Сначала гарантия, – неожиданно вклинилась Арина, – давайте, госпожа, пора клясться.
Владычица Северска бросила на Арину злой взгляд, но вновь промолчала.
– Какой полезный у тебя шарик, – шепнул Демидов Кире. – Прямо золотая женщина стала.
Кира на это только улыбнулась.
Глана процедила слова клятвы, и Арина заклинанием подтвердила ее.
– Теперь можно начинать? – нетерпеливо спросила Урсула.
– Спрашивайте, – разрешил Фарат.
– Каковы планы одержимых на вольные земли? – задала вопрос вдова.
Игнат на это лишь хмыкнул и закатил глаза, к счастью, этого никто не заметил.
– Нет никаких планов, людей тут больше не будет. Вообще можете не задавать вопросы о планах, на людей – истребление, единственный план.
Дальше посыпались дежурные вопросы – что, где, когда. Фарат подробно отвечал. Игнат прислушивался, прикидывая дальнейший маршрут. Сейчас нелюди громили княжества, помимо Югорска, пал Ореж, князь погиб, из города никто не вышел, за исключением одержимых. Гвардия и магички сутки удерживали княжеский терем, а потом погибли. Город сожжен. При этом ифрит активно скидывал всем желающим мыслеобразы, которые позаимствовал у поглощенного духа. Радостного там было мало. Гильдия стянула все силы в Белогорск, падение Златограда сильно ослабило магическую мощь княжеств, стены Орежа, недостаточно зачарованные, были буквально сметены первой же атакой, а потом в город хлынули нелюди. Лесовики, шестилапы, лешие, ядовитые жабы и поднятая нежить, которая вообще пуль не боялась. Она принимала выстрел в грудь, а потом толпа наваливалась и рвала стрелка в куски. Причем попадались и совершенно незнакомые: чего стоил трехметровый монстр с серой кожей, огромными ручищами, который, задев плечом бревенчатый дом, развалил его. Потом шли одержимые – их было много, несколько тысяч, они ловили людей, тех, кого не сожрали твари, и, связав, сгоняли на центральную площадь. Последним полученным мыслеобразом был сгоревший дотла город, только угли и пепел.