Ктатак утробно захохотал.
— Тихо сработал, — негромко произнес я. — Хватка, как я погляжу, у тебя все та же, старый пень.
— Горжусь похвалой мастера. — Он растянул губы в улыбке.
Я в принципе представлял, что здесь произошло. Двое субчиков были явно не из ближайших районов и точно не принадлежали к людям преследуемых законом ремесел, иначе бы нашли себе другие, более дружелюбные жертвы. Парни жаждали поквитаться с кем-нибудь из народа йе-арре. Если они не ослепли от висящего у лестницы фонаря и увидели крылатую, то прятавшегося в полумраке Ктатака заметить вряд ли успели. Вот и нарвались. Интересно, они хотя бы поняли, что на них выпрыгнуло?
Лаэн, стараясь не наступать на растекшуюся по полу кровь, прошла к двери и опустила засов.
— Правильно, девочка, — одобрила Йуола. — А то припрется еще с десяток, и я пол в жизни не отмою.
— Квагда это ты мыла полы, птаха?! Это всегда делаю я, — возмутился Ктатак.
— Отстань, пиявка, — поморщилась та.
— Что будете делать с телами? — поинтересовалась Лаэн.
— Наша забота. Не забивай себе голову. Вы уходите?
— Хотелось бы.
— Тогда проваливайте через черный ход. — Летунья вновь уткнулась носом в карты. — Ктатак, проводи их. Потом покойниками займешься. Никуда не денутся.
Лаэн чмокнула йе-арре в щеку:
— Спасибо тебе за все.
— Не за что, Ласка. Не за что. Была рада помочь. — С начала нашего разговора Йуола впервые улыбнулась. — Берегите себя. И удачи.
Блазг вынес из темноты колчан, полный стрел, и лук — точную копию того, что был у меня прежде. Четыре изгиба, композитный, черный. Хорошее оружие.
— Как раз по руке. То, что надо, — одобрил я его выбор, внимательно изучив покупку.
Ктатак довольно крякнул, затем поспешно произнес:
— Тольква со стрелами извиняй. Не умею выбирать правильные.
— Ничего, — утешил я его. — Справлюсь.
— Забирайте ваши сорены. — Он протянул мешок Лаэн. — Мы не можем отвечать за их сохранность. Свалим в любую минку.
— Прощай, Йуола.
— До встречи, Серый, до встречи. — Она даже не подняла головы от карт.
Мы пошли за блазгом. Череда полутемных комнат, заваленных какими-то тюками и ящиками. Сложно поверить, что ребята вывезли весь товар. По мне, так здесь еще есть чем поживиться. Кругом царил беспорядок, и никто не спешил с ним бороться. В одном месте на полу были разбросаны катушки с дорогими сдисскими разноцветными нитями. Пыль в комнате сияла в лучах вечернего солнца, заглядывающего в одно из окон.
Наконец Ктатак остановился у двери, снял засов, вставил в замочную скважину красивый ключ, отпер замок и выглянул наружу.
— Чисто. Пойдете через задний двор, направо от свинарниква. Там квалитквак. Квалюч под плитквакой, на кваторой лягух нарисован. Не забудьте положить на место. Потом по переулкваку попадете прямо в Гавань. Надеюсь, судьба еще сведет нас вместе. Да поможет вам Квагун.
— Бог блазгов вряд ли обратит внимание на людей.
Житель болот улыбнулся:
— Если бог йе-арре выпадает тебе в гадальных квартах, то отчего бог блазгов не может присмотреть за моим другом?
— Кстати! Окажи услугу!
Я рассказал ему о Жеребце. Мне конь сейчас был без надобности, а оставлять его трактирщику не хотелось.
— Хорошо. Пристрою твою кванягу в хорошие рукваки. Прощайте.
Мы вышли на улицу, и дверь за нами захлопнулась.
— Тебе выпал «Вор»? — с интересом спросила Лаэн.
— Да, — ответил я, изучая задний двор. — Это важно?
— Нет. Просто любопытно. Насколько я помню рассказы Йуолы, эта карта очень редка, и даже если попадается, то не действует в раскладе.
— В том, что сегодня разложила йе-арре — она действовала.
— Вот потому и любопытно. Жаль, что я не поговорила с ней на этот счет.
— Смысл? — пожал я плечами. — Летунья сказала, что расклад неправильный. Ты же знаешь. Она ошиблась.
На самом деле я так не думал. Меня очень настораживал «Безумец» и пять «Смертей», сложившихся в круг. Не надо быть большим умником, чтобы увидеть шестерку Проклятых, одна из которых каким-то чудом выжила и захватила тело деревенского дурака.
Западный район города, расположившийся сразу за поселениями йе-арре и примыкающий к морю, назывался Гаванью. Он растянулся вдоль берега огромной бухты, разросся в ширину и подмял под себя более мелкие кварталы Белоручек и город Скопцов. Сейчас своими размерами Гавань могла поспорить с другим самым большим районом города — Средним. Мы находились севернее порта, в кварталах вполне зажиточных ремесленников. Улицы здесь были достаточно широки и чисты, чтобы не морщиться каждую минку и не ждать, что сверху окатят помоями. Опрятные невысокие домики с белеными стенами навевали тоску. Они были столь однообразны, что в самую пору вешаться. Ни за что бы не захотел жить в подобном месте. Мне куда больше по душе разудалые переулки города Скопцов, веселый кавардак Портовой сторонки или тихое спокойствие Садов.