— Иван Сергеевич, а из этих щитов можно нам кой-какую дополнительную защиту смастерить?
— Из этих-то? — мастер высунулся из-под капота — можно, только вот трудно это и долго, а у нас срочной работы полно.
Я молчал, глядя на него, и ждал продолжения.
— Двигатель у вас в порядке. Сразу видно, что знающий человек настраивал — задумчиво начал он — Вы же на спирте ездите?
— На нем родимом. И ездим на нем и лечимся им и благодарим им же.
— А что сделать-то нужно? Работы у нас, и правда, много, чего-то сложного сделать не сможем, чай не завод, а мастерские обыкновенные.
Похоже, контакт установился и пошел конструктивный разговор.
— Водительское место сверху прикрыть, все равно водителю наверх торчать не зачем, ну и спинку к его креслу приладить, а второе кресло мы и сами уберем.
Ефрейтор заглянул в кузов, что поприкидывал в уме и кивнул.
— Это можно.
— Еще хорошо бы на пулемете щиток сделать не прямой, а с загибами и для мадсена что-то придумать, а то стрелок с ним болтается по кузову и не прикрыт совсем. И самое главное! Нам тут спаренный пулемет от авиаторов достался. Надо его установить и тоже прикрыть щитом. Вот и все, собственно.
— Всего-то? Право, мелочи какие! Всего-то пол бронеавтомобиля склепать. Ну ладно, посмотрим, подумаем, что можно сделать, но обещать не буду. И пулемет ваш авиационный привезите — мерку снять надо.
— Обязательно, Иван Сергеевич! Кстати, а где ваше начальство?
— Начальство в город уехало. Надолго. Вернется только ночью, если вернется, но и в этом случаи оно вам не поможет по причине опьянения.
— Что так плохо?
— Почему плохо? Начальству хорошо, а нам без него еще лучше. Зачем вам начальство-то?
— Если работа сделается, то не зачем. Это, кстати, вам для промывки и обезвоживания деталей.
Я протянул мастеру завернутую в тряпочку бутылку. Тот степенно ее принял, сразу же упрятав за пазуху. Шуганул разулыбавшихся рабочих и, сняв размеры, ушел в мастерскую. Запоя я не опасался. Мужик выглядел серьезным человеком без зависимости.
Оглядевшись во дворе еще раз, я запрыгнул в броневик, и мы поехали тренироваться. Так в тренировках и учебе прошел остаток недели. Отвлекли меня от работы только в пятницу, но зато самым неожиданным способом.
Мы возвращались из мастерских. Дроботенко таки смастерил станину для спарки, даже сделал раздельный спуск — можно было стрелять либо только из правого, либо с обоих. Правда пришлось делегировать в мастерские Сыпченко и Огурцова да и самому там не раз появиться, утрясая спорные вопросы. Еще когда привозили спарку для замеров, заметил, как рабочие старательно сверлят в щите ряд отверстий по линии. Так здесь происходила резка бронелистов в отсутствии автогена и болгарки. Заинтересовавшись технологией, выяснил, что после сверловки лист ломают и полученную зубчатку стачивают на камне.
— А почему нельзя сразу вместо сверловки канавку проточить и ломать по ней?
— Каким образом? — возмутился ефрейтор — лист по точилу волочить или точило по листу волохать?
— А гибкий вал есть?
Ефрейтор задумался и, позвав еще одного из своих, полез разгребать ящики в углу. Скоро выволокли искомое, осмотрели, показали мне и потребовали объяснить, что придумал. Причем сразу предупредили, что если идея завиральная, то выгонят и больше не пустят, чтобы не отвлекал. Я взял карандаш и начал рисовать.
— Смотри, к гибкому валу цепляешь обычный с насаженным на него точилом, а на этот вал одеваешь две трубки. Это будут ручки. Только камень нужен не этот, а поменьше и главное потоньше.
— Не, не выйдет ничего — вздохнул Дроботенко. — вал хлестаться будет, и камень может разлететься на куски. К тому же руками ровно не провести будет, уж больно трясучая штука выйдет.
— Камень кожухом закрыть, а вести по линейке. Можно даже каретку сделать.
Тут мы уставились друг на друга и одновременно задались одним вопросом, но я успел озвучить его раньше.
— Если делать каретку, то зачем возиться с гибким валом? Делать ее над точилом или само точило на каретку приспособить.
Уже через десять минут чертеж был вчерне готов, и Дроботенко что-то подсчитывал в уме.
Сейчас же я забирал первый модернезированный броневик, работа над которым велась с использованием полудеревянного раскроечного станка — несостоявшегося предка болгарки. На броневике стояла спарка прикрытая здоровенным щитом с загнутыми боками. Сыпченко, в молодости трудившийся над созданием броненосца, обозвал это "четвертьбашней", потому как на полубашню оно не тянуло. Ну да ему видней, а нам по-фигу. Водитель был защищен со всех сторон. Сверху его место закрывал кусок брони, а спину половинка пушечного щита. Мастеровые не стали возиться, вырезая спинку в размер, а просто, разполовинив щит, привесили половинку в 30 см от пола, так что водитель был скрыт целиком. Пассажирское кресло выкинули, а для мадсена сделали вилку одевающуюся на борт с вертлюгой и дырявым щитком от максима. Тяжеловато, конечно, но зато пулеметчик прикрыт, а щиток и снять можно если что. Были и другие идеи, но ни времени, ни грузоподъемности Минерв на них не хватало.