Токмо руки не тяги, куда не следует,
А не то их кулака ты отведаешь!
Кулаки у наших баб-то железные,
Знают это мужики наши местные,
А уж вы, чужеземцы - хилые,
Раз вас вдаришь и помрете, как милые!
От восхищения достоинствами Низинских женщин, с их воинственным характером, Дишик плавно перешел к описанию того, что видел перед собой на дороге или на обочине. В своей бесконечной песне он призвал всех окрестных птиц куда-нибудь ему нагадить, воспел невиданную красу всех былинок и травинок, сравнил стадо пасущихся овец с "небесными облачками с белыми завихрюльками", а одинокого быка, привязанного к колу и недобро поглядывающего на телегу, с захватчиком, который якобы угрожал когда-то их краю.
- Ты что, на ходу выдумываешь? - спросил Джай, припекающее солнце и монотонное пение хозяина его сморили, а места в телеге, чтобы прилечь, уже были заняты монахом и Адонашем.
- Шо? И не снилося тебе такого, менястрель? Сам-то не могишь так?
Джай пожал плечами:
- Не знаю, не пробовал. Расскажи лучше что-нибудь про свою деревню. Много у вас там людей живет? Если ли трактир?
- Выспрашиваешь? Думаешь, смогешь или нет нас песенками своими облапошить? Так, вот, тебе навряд ли кто хоть искру даст. У нас и не таки таланты имеются.
- Ты, например?.. - усмехнулся Джай.
- Да куда мне! Вот дочка Бугая-кожевника. Она знаешь, как поет? У-ух! И девка, что надо! И песни складает! Да еще какие. Кому ты нужон у нас в Низинке. Може, разве шо, у князя тебя послушают?.. Да не-е-е и туда тебе лучшо не соваться! У князя, знаешь, какие музыки?
- И какие?
- Из этих вот... - Дишик перешел на шепот, кося глаза и кивая себе за спину, туда, где задремал Адонаш.
- Одаренные?
- Мастера!.. У него полно их. И сам князь из Долгожителей будет, стало быть... Он, если шо, друга твого на службу возьметь. Денег у него достанет! У него говорять, таких целый отряд. Человек тридцать! Ты уж мне поверь!
- Как его зовут?
- Кого?
- Князя этого!
- Божен Истребитель кличут.
- И что же он истребляет? Запасы вина в погребе? - Джай рассмеялся, а кузнец, наоборот, спрятал свою извечную улыбку, и нахмурился.
- Не-е-е, братец, ты так не шути про нашенского князя... А то он тебя истребит. Он, знаешь ли - великий муж! Места эти раньше нежилые были... Усе, упусти галка мне в ухо, здеся кишело смаргами. Нельзя просто пройти было!.. Так вот, нашелся наш Божен, - а было это, когда дед мой еще не родился, - собрал молодцов, таких, как этот дружок твой, и вычистил всех этих смаргов... отправил это гнилое отродье к их вонючим праотцам!
- Всех уничтожил? - недоверчиво поднял бровь Джай.
- Почти шо... Есть еще... Лазють по лесам, прячутся. Баб наших иной раз портють... ну, ежели баба сама захочет ведьмой стать...
- Ты хоть одного видел?
- Видел, приходилось! - Дишик повернулся к нему и, склонившись, перешел на вкрадчивый шепот. - Один раз было дело. Пошел я скотину загонять. Коровки у меня имеются. Так одна была тяжелая, и я ее отдельно от стада на травку пустил. Ну, гляжу значится, а коровка дергается, ушами прядет, хвостом бьет. Думаю, что, потухни мой огонь, творится? А вечер был, стемнело ужо! Гляжу, а в траве - он!.. Зырит на меня беньками желтыми - каждый с миску величиной, они светятся... Меня аж пробрало... так пробрало, шо я с места не мог сдвинуться... Так бы там я и остался, если бы не мужики. Они с поля возвращалися, и смарг их заметил и дал стрекоча! Потом его Божен отловил конечно. На кол насадил и выставил понад дорогой, шобы люд знал, какой этот смарг есть! И шо он ужо никого не сожрет!
- Хм... И каков этот смарг есть?
Кузнец рассмеялся, откидываясь назад, хохотал он так громко и так долго, что разбудил Скайси, тот приподнял голову, рассеянно заморгал, проверил на месте ли его косичка и снова захрапел.
- Ты, менястрель, ни разу не видел смарга? А еще - странник! Ай-ай-ай! Небось, у тебя в каждой песне про смарга, а ты его вживую не видывал. Вот останешься у нас, так поди ночью в Ведьмин лес, стань на перекрестке и кажи так: "Приди ко мне, да при луне, я тутоньки один-сам, крови тебе дам!" и тогда точно увидишь! Токмо потом никому не расскажешь, что видел - сожрет он тебя! Шоб мне ворона все глаза повыклевала, сожрет - не подавиться. Они токо бабу могут пожалеть... ну, если баба... того... ляжет с ним... и она тогда ведьмой становится!
- Поучительная история... Так каков смарг этот? Ты же его рассмотрел, если не тогда вечером живого, то уж дохлого точно!
- Рассмотрел, а как же! Мелкий он... локтя три, три с половиной, руки длинные, волос никаких нигде нет... И этого... ну... этого самого... - возница указал на место у себя между ног, - у него нет... совсем, клюнь меня дятел! Зубища из рота торчат... острые... тонкие такие. А сзади у него то ли крылья, то ли ворот такой... я так не понял... Охотники Истребителя здорово шкуру ему подпортили... Гадкое такое, шо дерьмо с кишками... а воняет от него и того хуже... И как некоторые бабы с таким ложатся? Это ж надо так хотеть стать ведьмой!
- И, в самом деле, как?.. - усмехнулся Джай. - Ты же сказал, клюнь тебя дятел, что у него нет... этого самого... необходимого?
Вопрос совершенно сбил кузнеца с толку, он, похоже, не задумывался над такими странностями, и не рассматривал ситуацию с этой точки зрения. После некоторого молчания, сопровождаемого почесыванием в затылке и задумчивым хмыканьем, Дишик произнес:
- Ну не знаю... може отрезали они его... ну, охотники... Кто их знает? А може есть и другие смарги со всем, что нужно?..
- Может и есть, - Джай засмеялся - ему показался забавной версия о процессе превращения в ведьму.
Но смеяться пришлось не долго. Дорога нырнула в небольшую редкую рощицу, а на первом же дереве привязанным к стволу на пятифутовой высоте висел труп молодой женщины с окровавленными пустыми глазницами и растрепанными длинными волосами. Синяя полоса на шее и почерневшее лицо, ярко повествовали о причине ее смерти - ее повесили, а уж потом привязали к дереву. Она была в белом, разорванном в нескольких местах, обнажая грудь и бедра, платье, босая, с окровавленными, лишенными ногтей пальцами рук и ног.
- Ведьма... - отворачиваясь, тихо произнес Дишик.
- Кто это сделал?.. - послышался писклявый крик Скайси. - Кто так... изувечил женщину?..
Кузнец молчал, глядя вперед на дорогу...
- Так кто это сделал? - спросил Джай, оторвав, наконец, взгляд от печальной картины.
- Рыцари Очищения... - пробормотал хозяин. - И не спрашивай меня боле... Не мого ума дело... Раз уж решили ее повесить, значиться - ведьма! И все тут! Она у младенцев кровь пила, и со смаргами ложилась... Так ей и надо!.. Залезь мне крыса в нос, если я знаю больше...
- Кто такие Рыцари Очищения?
- Я ж те говорю, ты чи глухой совсем, междуморец?! Не знаю я ничего! Их дело - карать таких как эта... Она с виду токмо баба... а на самом деле... Нн-о-о! Но-о-о! - он подстегнул лошадок, видимо хотел как можно скорее отъехать подальше отсюда.
Оставшуюся часть пути Дишик молчал. Зато Скайси принялся бормотать и распевать молитвы на известном здесь только ему одному языке. Адонаш так и не проснулся, а может, только делал вид, что спит.
Низинка
1188 год со дня основания Города Семи Огней . Завалонская долина. Деревня Низинка.
Деревня располагалась в низине, чем объяснялось ее название, прямо по центру протекала узенькая речушка, а по ее берегам растянулись крытые соломой хаты. Низинка, довольно большая для деревни - домов в двести, обнесена была частоколом и имела настоящую деревянную дозорную башню, с которой при приближении телеги тут же раздался звон набата
- Не познали! - впервые с момента, как они въехали в рощицу, расплылся в улыбке Дишик. - Снесись им курица в рот!
Он замахал рукой и заорал так громко, что у Джая уши заложило, а Скайси перестал молиться.