Брови Вэньмина мгновенно поползли к переносице. Мало того, что мальчишку изрядно избаловали, так еще его вечное недовольство занятиями. Если бы не доброе сердце мальчугана и положение, сановник давно бы отказался от должности и присоединился к монашескому ордену.
– Как только вернетесь со встречи, приступайте к переписыванию первой главы Книги заклинаний, – сказал мужчина и, немного помолчав, добавил: – В тронном зале через полчаса аудиенция. Собирайтесь.
Сяошань лениво сполз на пол. Булочка завиляла хвостом в предвкушении объятий, но быстро ретировалась, когда в просторную комнату вошли няньки. Строгие, костлявые женщины с одинаковыми прическами и лицами молниеносно искупали и переодели сонного паренька. Как только золотой халат с драконами на манжетах оказался на мальчике, его отправили ко входу в императорский тронный зал.
Стража поклонилась и отворила массивные двери. За ними блистали начищенные воском полы и золотые львиные статуи. Благовония мирно дымили, поднимая волнистые дорожки к самому потолку.
Сяошань легкой походкой шестилетнего бравого молодца двинулся к трону.
На каменном возвышении в длинном голубом лунпао с золотой вышивкой сидел император. Его строгое, но красивое лицо озаряла улыбка.
– Доброго дня, малыш Шань, – ласково проговорил ван и вытянул руки, призывая мальчика в свои объятия.
Тот поклонился, но остался у ступеней, которые вели к трону. Он любил отца и очень боялся императора. А сейчас, несомненно, перед ним был строгий властитель Парящих земель, воин и мудрец в одном лице. Поэтому паренек немного трусил.
Поняв в чем дело, Гуанди снял головной убор и отставил его подальше.
– Ну же, сын, – попросил мужчина и слегка привстал.
Глаза мальчика медового оттенка засияли, и он бросился на шею к родителю, как делал до этого сотню раз. Искренняя любовь и нежность окутали родителя и отпрыска. Сейчас были не важны иерархия, сила и власть. Отец и сын слились в объятиях, которые казались куда сильнее остальной житейской мишуры.
За спиной мальца послышался шорох. Ван откинулся в кресле и грозно посмотрел на входящего.
По алой дорожке, выпрямившись и задрав голову, шел десятилетний парнишка с длинной косой и широкими, как у императора, бровями. Его хитрые глаза излучали ненависть и отвращение.
Он поднялся по ступеням, поклонился старшему и неожиданного схватил Сяошаня за шиворот. Маленький принц едва успел дернуться, как длиннокосый злобно оттолкнул его от вана. Гуанди не желал отпускать малыша и попробовал вернуть сынишку обратно, но тот отрицательно качнул головой. С рождения готовый защищать себя и близких, он развернулся и ударил противника с такой силой, что у того хлынула кровь.
– Гнусный ублюдок! – завопил мальчик постарше и присел на одно колено, чтобы не упасть. Боль затмила рассудок задиры, и он расплакался.
– Ты ведешь себя неподобающе. Господин не ударит слугу, пока на это нет повода, – спокойно обратился к старшему сыну Гуанди и подал платок, который только что выудил из манжет.
Ван прекрасно понимал, почему наследник так жесток. Ныне покойная мать Сяошаня была всего лишь наложницей в гареме императора, и никто не ожидал, что скромная дочь библиотекаря станет любимицей правителя. Первая жена и мать Сяолуна, узнав, с какой нежностью отнесся к простушке супруг, возненавидела Сюли и сделала все, чтобы ее извести. На третий день после тяжелых родов, Сюли скончалась.
– Сяолун – злой, а злых ванов не бывает, – отрезал младший и показал брату язык.
– Ах ты! Гаденыш! – заверещал в ответ Сяолун и бросился в бой, несмотря на окровавленный нос.
Пару касаний указательным пальцем в силовые точки и старший принц опять оказался на полу. Только теперь, помимо кровотечения, он заполучил волчьи уши и свиной пятачок.
Гуанди устало выдохнул. Он не ожидал, что мальчонка так быстро научился волшебству и мог без труда справиться с братом не только в кулачном бою, но и в заклинательстве. Тем более Сяолуна обошел магический талант, и все силы он вкладывал в меч.
– Стража! – позвал мужчина.
Когда двери в залу отворились, ван громко приказал:
– Принцев коленями на садовую гальку! Пусть постоят и подумают, с кем взялись побороться на глазах императора.
5.
Из зеркала на Сяошаня смотрело юное светлокожее лицо молодого аристократа. Парчовые одежды идеально лежали на тонкой фигуре, а золотисто-медовые глаза придирчиво рассматривали господина по ту сторону.
Сзади к принцу подошел слуга и помог надеть ритуальную шапку с золотой вышивкой. Пристегнув ее спицей из драгоценного металла, он поклонился и встал на прежнее место.