— Это резня, а не битва, — приглушённо заметил Карразерс, пронзая своим копьём другого солдата, тоже плохо защищённого и вооружённого. Потом он повернул коня на север, Кристина бросилась за ним, по пути сталкиваясь то с одним, то с другом вражеским воином. Нога болела просто адски, с каждым шагом в щиколотку будто вонзали нож, но она терпела, скрипя зубами. Нужно было гнать врагов к северу, зажать в тиски, взять в окружение и вынудить сдаться. Иначе эта битва продлится до тех пор, пока армия Джойса не будет полностью уничтожена.
Кристина заметила, что со стороны Эори стрелы лететь перестали — видимо, лучники боялись попасть в своих. Она хромала, что сильно замедляло её скорость и в целом очень раздражало. На мгновение она остановилась, точнее, хотела на мгновение, но её невольно задержал один из вражеских всадников. Кажется, она его уже видела…
— Сражайтесь, сукины ублюдки! — вдруг проорал он, взмахнув мечом и на ходу раскроив черепа одному из солдат с гербом Вэйдов на сюрко. Кристина поёжилась — такой знакомый голос… — Вашу ж мать, сражайтесь! — снова приказал всадник (правда, мало кто его слушал — большинство солдат бежало прочь, на север, им казалось, что там безопасно, ведь сразу три армии напали с северо-востока, северо-запада и юга…), и она всё поняла.
Джойс.
Кристина не знала, как она будет с ним сражаться — пешая, с ушибленной ногой и парой не особо серьёзных, но всё же болезненных ран… Но всё равно бросилась к нему, даже хромать вдруг перестала: боль в щиколотке почти затихла. Перешагивала через трупы, уворачивалась от ударов тех редких солдат, что подчинились приказу Джойса и не побежали прочь с поля боя.
На него вдруг наехал один из кавалеристов от Эдитов, пытаясь обратить в бегство, но Джойс, натянув поводья, резко увернулся от его удара, и копьё попало не в его грудь, а в голову коня. Тот истошно заржал и рухнул, истекая кровью. Всадник Эдитов же поскакал прочь, решив, что труп коня задавил врага. Но Кристина заметила, что Джойс успел выдернуть ногу из стремени и соскочить с седла раньше, чем несчастное животное упало на землю. Он опустился прямо на чьи-то трупы — из одного торчало несколько стрел, другой напоминал скорее разделанную свиную тушу, нежели человека.
Она поняла, что это её шанс. И, наплевав на раны, усталость и ушиб, бросилась к Джойсу. Как бы ей ни хотелось, чтобы он сдох где-нибудь в канаве с дерьмом, как собака, или оказался пленён и позорно повешен, придётся убить его самой. Если ей никто не помешает. Впрочем, она не будет против, если ему в спину прямо сейчас прилетит метательный нож или топорик.
Но Джойс, невредимый и злой, поднялся, озираясь. На нём не было шлема, зато меч у него был довольно большой и испивший уже немало крови, а на поясе в ножнах болтался панцербрехер. Кристина знала, что для всадника он бесполезен. Видимо, дядя собирался бежать, но не успел — его увлёк водоворот битвы. Как же гадко и лицемерно было с его стороны призывать своих солдат сражаться и велеть им прекратить бегство… Хотя она и не ожидала от Джойса ничего другого.
Кажется, он даже не узнал племянницу, когда она уже почти добежала до него, взглянул на неё удивлённо и выставил меч, готовясь защищаться. Неудивительно: на Кристине был шлем, пусть и не скрывающий лицо, а это самое лицо, вероятно, было заляпано кровью. Но Джойс не мог её не узнать. И когда пришло узнавание, он хищно усмехнулся, и за одну эту мерзкую самодовольную ухмылку Кристине захотелось исполосовать его лицо.
Она бросилась на него, сжимая рукоять меча обеими руками и забыв про боль. Джойс отбил её первый удар, попытался нанести свой, но она отскочила, выставив клинок вперёд и не подпуская его слишком близко.
— Я рад, что ты жива, дорогая, — проскрежетал Джойс чуть осипшим голосом и вновь усмехнулся, тряхнув головой, чтобы смахнуть с лица прядь каштановых с сединой волос. — Леди Элис передавала мне привет?
— О, да, — протянула Кристина с небывалой яростью и презрением в голосе. Она снова подалась вперёд, зацепила клинком его ногу, но та была хорошо защищена доспехами, и вряд ли этот удар сильно ему навредил. — Она сказала, что ты грязный предатель, которого проклянут и её боги, и наш единый Господь.
Джойс хохотнул, скрещивая свой меч с Праведным, ещё и ещё, потом перехватил его одной рукой и попробовал нанести удар Кристине в бок, но она увернулась и ударила по его плечу. Острое лезвие скользнуло с наплечника в просвет между ним и налокотником, сталь вошла во что-то мягкое, пробив стёганку. Он зажмурился на мгновение, пытаясь справиться с болью, и тут же бросился на неё снова, нанося удар за ударом с очень большой скоростью и сбивающим с ног напором. Сталь звенела и выбивала искры, Кристине всё сложнее было держаться, но она терпела.