Повисло молчание. Тогда она медленно приблизилась к Натали и, поймав её удивлённый взгляд, сказала:
— К слову, Джейми не трогал тебя? Или, может, мне стоит разыскать его и отрубить ему руку?
— Нет, миледи, — встрепенулась Натали, — мы с ним почти не пересекались…
— Но он то и дело её оскорблял, — вдруг вставил своё слово Винсент — он явно был за то, чтобы его старшему брату руку таки отрубили.
— А за это ему следует отрубить язык.
— Да бросьте, миледи, — вдруг смущённо улыбнулась Натали. — Что мне с его оскорблений?
Кристина с ответной улыбкой положила руку на её плечо, не будучи уверенной, что Натали не сбросит её. Однако та вдруг коснулась пальцев Кристины своими и взглянула так, что у неё пропали все сомнения по поводу того, могла ли она считать Натали своей подругой. Всё же она всегда была очень доброй и незлобивой, и если сейчас она не злится даже на мерзавца Джейми, то и на бывшую госпожу ей злиться нет смысла… Возникшее между ними недопонимание давно исчезло, они прекрасно поняли друг друга и знали, что все опасения и сомнения были абсолютно бессмысленными.
В дверь вновь постучали, и Кристина закатила глаза. То вернулась Грета, растерянная и уставшая.
— Мледи, спать он не хочет ни в какую, — сообщила она. — Хнычет и ругается.
— Меня зовёт?
— Нет, говорит, мол… — Служанка запнулась. — Мол, кто угодно, лишь бы не вы.
Кристина вздохнула и приложила ладонь ко лбу.
— Сейчас я приду, — кивнула она, чувствуя, как её спину буравят взглядами Натали и Винсент. — Иди к нему и сделай всё, чтобы он успокоился.
Грета поклонилась и ушла, а Кристина с силой захлопнула дверь, оперлась на неё спиной и прикрыла глаза, стараясь не замечать, как удивлённо смотрели на неё молодые люди.
— С каждым днём я всё сильнее начинаю верить в то, что здесь и правда замешана магия, — пробормотала она. — Ну или мой сын попросту сходит с ума.
— Ваша милость, — позвал вдруг Винсент, поднимаясь со стула, — если магия, то, может… — Он вдруг начал нервно трясти пальцами, будто пытался постукивать по воздуху. — Могу я посмотреть… посмотреть на вашего сына?
Кристина подняла на него взгляд — сначала удивлённый, недоуменный, а потом — полный осознания и надежды.
Винсент же маг, маг гораздо более сильный, чем она. Он даже в будущее может заглядывать (хоть и, как он сам сказал, не по своей воле), и он заставил её протрезветь одним касанием… Может, ему удастся истолковать те странные слова женщины из леса, и он поймёт, что происходит с маленьким Джеймсом? И даже подскажет, что делать и как избавить его от засевшей в сердце злобы?..
— Да, конечно, можете, — улыбнулась она, подходя к Винсенту. — Только давайте завтра. Сейчас я всё же надеюсь уложить его спать.
Глава 20
Элис вернулась в Краухойз холодным, тёмным вечером. Дул промозглый, сбивающий с ног ветер, небо почернело, и сейчас, в час заката, казалось, что уже настала ночь — беззвёздная, безлунная и пугающе злая.
Нехороший знак. Боги разгневаны на неё.
Элис поёжилась, кутаясь в плащ. Она чувствовала себя растоптанной, разбитой и униженной, а ужасная погода лишь усиливала это состояние. Её трясло, тело бил ужасный озноб, и каждый вдох давался ей с огромным трудом. Она буквально заставляла себя дышать и совершенно не хотела думать о том, что произошло. Она была зла на себя в первую очередь, а потом уже — на Марианну, с которой намеревалась немедленно поговорить.
Элис ожидала, что именно она встретит её у ворот замка, но сквозь туман ей удалось разглядеть вовсе не высокую, статную фигуру Марианны. Её ждала Габриэлла Тодден — в длинном чёрном плаще, отороченном мехом, в высоких коричневых ботфортах, штанах и тёмно-синем дублете. На поясе висел меч, а длинные тёмные волосы Эллы развевались на порывистом ветру. Выглядела она крайне встревоженной — но, конечно, не столь встревоженной, как Элис.
— Миледи, — она присела в реверансе, — мы распустили все войска, как вы и приказали, но… может…
— Нет, никаких «но», — отрезала Элис, даже не взглянув на неё, и спешно направилась в замок, в тепло, в безопасность. — Война проиграна с лёгкой руки Джойса, а эта нолдийская шалава взяла меня за горло едва ли не в прямом смысле. — Её до сих пор бросало в дрожь от воспоминаний: острие меча Кристины в опасной близости от лица Элис, её разъярённый взгляд и хищническая улыбка, целая орда её солдат против одной безоружной женщины… Острейшее лезвие возле горла Вальтера… Слава богам, сейчас он дома, в Эрлихе, в безопасности.