Хельмут приехал в полдень, когда ещё не было так холодно, ветрено и промозгло — самая страшная буря началась вечером. С ним было довольно много людей, почти маленькая армия. Кристина рассчитывала, что он возьмёт с собой Хельгу, а потому готовилась к холодному светскому приёму: с баронессой Штольц они не очень поладили. София, пошли, Господь, душе её покой, говорила о ней как о доброй, заботливой женщине… Впрочем, девушка всегда умела видеть в людях только хорошее, при этом не игнорировала недостатки, наоборот, пыталась помочь с ними справиться. А Кристина отчего-то чувствовала лишь исходящее от Хельги пренебрежение по отношению к себе.
Но сегодня он приехал один, если не брать в расчёт свиту, и Кристина выдохнула с облегчением. Она не была уверена, что баронессе Штольц была бы рада так же, как и барону.
Он спрыгнул с коня и даже не успел поклониться, как того требовал этикет: Кристина, не боясь холодных дождевых капель, подбежала к нему и с улыбкой обняла. Хельмут, чуть опешив, всё же обнял её в ответ и попытался при этом поправить капюшон и себе, и ей.
— Как добрался? — поинтересовалась Кристина, беря его под руку. — Погодка так и шепчет, да?
— Не без труда, — отозвался Хельмут сдавленным голосом. — Если бы не дождь, ещё утром бы приехал, наверное. На самом деле я рассчитывал Генриха проводить, но решил заехать в Даррендорф…
Он замолчал, поглядев куда-то вперёд потухшим взглядом. У Кристины сжалось сердце, и она сочувствующе погладила его по руке — что ещё она могла сделать, в конце концов… Это заставило Хельмута слабо улыбнуться, но в голубых глазах всё ещё была заметна такая всепоглощающая боль, какой врагу не пожелаешь.
— Как Роэль? — спросила Кристина, краем глаза наблюдая за приехавшими людьми.
В силу плохой погоды разгружались они быстро, спеша укрыться в тех комнатах замка, что им предоставила хозяйка. Для этого пришлось, правда, выбрать Южную башню, потому что Западная, где обычно селили гостей, уже была занята Джойсом. Кристине не особо хотелось, чтобы они с Хельмутом как-то пересекались: учитывая сложный характер обоих, неприятностей не миновать. Джойса она сегодня не видела, что было подозрительно; наверное, ждать ему надоело, и он скоро нагрянет к ней с повторной просьбой… Всё то время, что Кристина и Генрих готовились к переговорам, он сидел молча, понимая, что сейчас его выслушивать никто не станет. Но теперь, скорее всего, снова проявит настойчивость… А ей совершенно нечего будет ответить. Может, так вовремя приехавший Хельмут даст совет?
На её вопрос о младшем брате Софии, девятилетнем бароне Роэле Дарредорфе он не ответил, покачав головой и вздохнув.
— А сам-то ты как? — спросила она тогда.
— Давай мы расположимся тут наконец, и тогда я с радостью с тобой поговорю, — сказал барон Штольц.
Кристина кивнула со слабой улыбкой.
Когда они шли по длинному коридору с высокими стенами, ведущему к крутой винтовой лестнице, им встретился Джойс. Вопреки опасениям Кристины, выглядел он вполне дружелюбно, учтиво поклонился ей и Хельмуту и пошёл дальше как ни в чём не бывало, даже взглядом не намекнул ей, что пора бы уже дать ответ. Кристина напряглась, словно ожидала от Джойса удара в спину, но он спокойно скрылся за поворотом, никак не проявив даже толики агрессии.
— Это ещё кто? — поднял бровь Хельмут.
— Мой дядя, Джойс Коллинз, — отозвалась она приглушённым голосом. — Ты не слышал разве? Он ещё в новасе к нам приехал.
— Зачем?
— А ты подумай, — хмыкнула Кристина. — Ладно, раз уж собирались в комнате поговорить… Через сколько к тебе можно будет зайти?
Говорить об этом в коридоре и правда не стоило: Джойс мог подслушивать или послать ради этой цели кого-то из своих. Кристина, конечно, установила особые заклинания, чтобы у Райли не получилось так или иначе проследить за ней с помощью магии, но всё же — это наёмники, от них следует ожидать чего угодно. Дядя вполне способен подкупить слуг или придумать что-то ещё, чтобы попытаться как-либо повлиять на племянницу, и хотя ей было чем ответить, она понимала, что не всесильна.
Они вели игру, и проигрыш не сулил ничего хорошего никому из них.
Хельмут наконец отправился в комнату, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть с дороги, и Кристина зашла к нему лишь под вечер, перед ужином.
Сначала заговорили о Джойсе — бессмысленная попытка отсрочить тот разговор, который их обоих волновал куда больше. Волновал — и пугал. Потому что смерть в своей непостижимости и неизвестности всегда внушала исключительно страх.