Кристина ждала Джойса с волнением, ёрзая на троне и стараясь усесться на краешке поудобнее и при этом не соскользнуть с него. На краешке сидеть приходилось потому, что ногами она едва доставала до пола — древний массивный стульчик делали для людей явно повыше её. Особой красотой он тоже не отличался — большой, грубый, высеченный из камня, и кроме герба Коллинзов на спинке, никаких узоров на нём не было. Впрочем, трон этот, сделанный, когда Нолд ещё был свободным государством, вполне отражал былую суровость и аскетичность севера.
В конце концов ёрзать ей надоело, да и дядя отчего-то задерживался, поэтому Кристина схватила лежащую на широком подлокотнике книжку, которую зачем-то принесла собой в странном бессознательном состоянии, и уселась так, как ей было удобно: опершись спиной на один подлокотник и перекинув ноги через другой. Если бы сейчас её кто-то увидел, то вряд ли бы поверил, что эта девчонка — двадцатидевятилетняя леди большой двухчастной земли, замужняя дама и мать четырёхлетнего мальчика. Да и читала Кристина что-то не столь серьёзное — хотелось просто чуть отвлечься и расслабиться, а не нагружать себя сложными глубокими произведениями. И как раз оттого, что книга была несерьёзной, лёгкой, в чём-то даже забавной, она не заметила, как зачиталась, забыла, для чего пришла в зал, и окончательно перестала следить за тем, что происходило вокруг.
— Миледи? — вдруг позвали её.
Кристина подпрыгнула от неожиданности, едва не выронила книжку и, придерживая чуть задравшийся подол платья, уселась как надо. Книгу положила на подлокотник и взглянула вперёд, откуда доносился голос. Это был один из стражников, посланный за Джойсом. Он стоял у входа в зал, опершись на алебарду, и взирал на свою леди несколько недоуменно. Действительно, не каждый день застанешь её в такой позе, безудержно хихикающую над каким-то чтивом…
Когда Кристина подняла глаза на стражника, тот учтиво поклонился, стараясь скрыть своё недоумение.
— Он здесь? — приосанилась она.
— Да, миледи, — кивнул стражник, тон его уже не был таким изумлённым.
— Пусть зайдёт, — приказала она. — А вы стойте у дверей.
— Слушаюсь, миледи.
Джойс находился, кажется, в хорошем расположении духа. Он улыбался, а шаги его были лёгкими и весёлыми. Неужели он решил, что Кристина позвала его ради того, чтоб лично посадить на трон да ещё и отцовский меч впридачу отдать? Она никак не отреагировала на фамильярную улыбку Джойса и нервно сжала пальцами подлокотники. Вообще-то дядя должен был поклониться. Но он, конечно, этого не сделает. Несмотря на трон, и все эти платья, и её наигранную гордость, он не признает её своей леди, своей властительницей и хозяйкой.
Ну и плевать на самом деле. Больно нужно ей его одобрение.
— Здравствуй, дядя, прости, что заставила ждать тебя, — начала Кристина громким, ровным голосом, стараясь стереть из него все гложущие её в тот момент эмоции. — Сам знаешь, возникли срочные дела, которые требовали немедленного решения. Да и твой вопрос, как ты, думаю, понимаешь, требует тщательного рассмотрения.
Джойс молча кивнул, глядя на неё с каким-то насмешливым сомнением, будто не верил в то, что всё это время она почти непрерывно думала о его предложении.
— Но я всё же приняла решение, — продолжила Кристина так же спокойно, безразлично. Сделала паузу, наблюдая за тем, как меняется его лицо, как насмешка уступает место волнению. — И, боюсь, оно тебя не обрадует. — Она вздрогнула, ожидая, что Джойс ответит ей или сделает что-то ещё, но он продолжал смирно стоять напротив трона и смотреть снизу вверх с этой странной улыбкой. — Я не отдам тебе Эори. Более того, я не позволю тебе находиться здесь более. Ты отправишься туда, откуда приехал, иначе я позабочусь о том, чтобы ты был вздёрнут на виселице как предатель — вместе со всем своим отрядом.
— Крис… Кристина, я… — начал было дядя, но она шикнула на него, стиснув зубы.
— Не нужно ничего говорить. Ты уже сказал достаточно. В Кэберит тебя сопроводит герцогиня Альберта Вэйд и пятьдесят наших с ней лучших воинов. В Драффарии тебе больше делать нечего — в мирное время наёмникам у нас не рады. — Она кивнула на выход. — Иди.
— Ты арестовываешь меня? — всё же решил высказаться Джойс. — Отправляешь под конвоем? По какому праву?