— Ты правда быстро учишься, — сказала Кенара и бросилась вперед.
Она и в самом деле не могла достичь своей лучшей скорости, а кроме того, следила за тем, чтобы важные части ее тела не попадали в опасную ауру противника и чтобы ее кунай не задерживался на гарде. Ее преимущество заключалось в том, что у нее было больше чакры и она еще могла использовать пару техник. Кенара перенесла вес на отставленную назад ногу, одновременно пытаясь достать кунаем колено противника, другой рукой она крепче сжала оружие и дотронулась костяшками пальцев до земли.
«Посмотрим, сможет ли он отражать мои атаки одновременно с атаками земляных клонов», — подумала куноичи. Но ее чакра вместо того, чтобы уйти в землю, начала превращаться в черную смолу и потекла с пальцев.
— Что за гадость?! — невольно воскликнула Кенара, отпрыгивая назад и отряхивая руку. — Это же техника твоей сестры…
Тсурэн стоял, чуть наклонившись вперед и выбросив руку с сиреневым кинжалом. Взгляд куноичи скользнул по светящемуся изнутри клинку.
— Вечная жизнь? Такое у него свойство — превращать чакру в смолу?
— Это не смола, а особая субстанция, но в целом ты права.
Кенара отмерила взглядом расстояние от клинка до того места, где она пыталась создать клонов. Расстояние составило почти полтора метра. «Интересно, какой у него максимальный радиус действия?»
— Этот клинок создал ты? — спросила она.
Тсурэн выпрямился и кивнул.
— Неужели ты использовал для этого тело Мирэн?
— Нет, я использовал ее душу. Это особая техника, которой научила меня Великая Зерет. Темница Души, из которой тебе удалось вырваться — основа для этой техники. Душа человека запирается в темницу из воспоминаний и помещается в особый предмет, обычно в оружие, и придает ему необыкновенные свойства. Эту технику использовали лунные пауки и, насколько мне известно, лунные шиноби.
Перед глазами Кенары возник камень с отпечатком руки, который она уничтожила, камень, заключающий контракт с шиноби.
— Надеюсь, это не так, как было со мной, — вздрогнув, произнесла она, — ведь ты не мог запереть свою сестру в темницу из болезненных воспоминаний…
Тсурэн пожал плечами.
— Я использовал самые сильные из них, мне некогда было вдаваться в такие подробности. К тому же я не умею читать в чужом сердце, как это делала моя сестра.
Кенара взглянула на клинки.
— Кого ты запер в Вечной любви? — спросила она.
— Какое тебе до этого дело? — советник усмехнулся. — Подумай лучше о том, что я смогу сделать с твоей душой после того, как убью тебя. Кажется, мне нужна новая глефа, я бы назвал ее Безграничной силой.
— Даже не надейся, что я стану служить тебе. Вырваться из Темницы души было не так трудно для меня, как ты думаешь, — сказала Кенара. Она быстро сложила печати и с криком «Взрывная волна!» метнулась к Тсурэну.
Советник отпрыгнул в сторону.
«Дальше трех метров кинжал, видимо, не действует», — подумала куноичи. У нее оставалось не так много чакры, чтобы как следует удостовериться в этом. Кенара прыгнула к ближайшей проплешине во льду и коснулась земли руками. Перед ней возникли три земляных клона и бросились на противника. Впрочем, они служили лишь для отвлечения внимания. Как только Тсурэн, защищаясь, ступил на землю, в его лодыжки крепко вцепились несколько лап из грязи, вылезшие на поверхность. Земляные клоны рассыпались, и в этот момент раздался крик:
— Взрывная волна!
Кенара стояла всего в четырех метрах от советника. Он понял, что попал в ловушку и не успевает избавиться от удерживающих его лап… Тсурэн бросил Вечную жизнь в Кенару, куноичи уклонилась, но чакра, бьющая из ее рук, обратилась в фонтан из черной субстанции и окатила поверхность на два метра вперед.
«Я так и думала, что он может обращать в смолу лишь не материализовавшуюся чакру, поэтому ему важно было оборвать мою технику в самом начале. Посмотрим, что Вечная жизнь сделает с моим камнем…»
— Молот Земли! — воскликнула Кенара и ударила по фиолетовому клинку.
Лезвие и рукоять кинжала раскололись, свечение внутри него растаяло, на земле остались лежать лишь осколки льда. Куноичи обдало волной холода.
«Смотри, братик Тсурэн, это мотылек!»
«Мама, Тсурэн и Митсу ведь оба мальчики, но почему они такие разные?»
«Она сломала спину, ей недолго осталось…»
«Я знаю, как назвать эту технику!»
«Черная Звезда!»
«Митсу, нет! Митсууууу!»
«Прости, я знаю, это чудовищная боль. Почти как та, что вы заставили меня испытать. Только для тебя сейчас все закончится…»
Кенара подняла глаза на противника. Они казались темными и бездонными на бледном лице. Тсурэн разрубил удерживающие его лапы и освободился. Теперь он стоял на островке льда.
— Я начинаю думать, что нам обоим придется остаться здесь навсегда, — произнес он. — Хотя я предпочел бы другой исход.
— Я тоже хотела бы, чтобы все было по-другому, с самого начала.
«Использую технику подмены, чтобы атаковать неожиданно», — подумала Кенара. Она склонилась к земле и коснулась ее руками. Перед девушкой выросли два земляных клона. Внешне они были полностью подобны ей и сжимали в руках по два куная, но двигались не так быстро и ловко. Клоны побежали вперед и атаковали противника.
«Пусть тратит остатки чакры на эти жалкие копии, — подумал Тсурэн, — я отобьюсь от них одной лишь Вечной Любовью, а когда она сама нападет под их прикрытием, создам Ледяную глефу и достану ее!»
Советник этого не видел, но за спинами двух клонов Кенара создала еще одну копию, оставила ее вместо себя, а сама ушла под землю. Третий клон имитировал свою хозяйку и держал руки прижатыми к земле, как будто собирался создать еще клонов. Кенара под землей пробралась ближе к Тсурэну. В это время советник уже покончил с первой парой клонов, одного рубанув, а другого пронзив кинжалом. Тогда Кенара создала рядом с собой четвертого клона, пустила его немного вперед, а затем выбралась на поверхность сама.
Клон бросился на Тсурэна, но смог отвлечь его внимание совсем ненадолго. Превратившись в грязь от мощного рубящего удара, копия Кенары рассыпалась. Советник отступил на чистый лед и поднял глаза. Кенара попыталась лишить свое лицо всякого выражения и прыгнула вперед. Она решила пожертвовать кунаем в правой руке, чтобы усыпить бдительность противника. Кунай попал на гарду Вечной любви, задержался на ней всего на секунду, а затем преломился.
Но Кенара не успела нанести удар кунаем в левой руке, перед ней мелькнула черная молния и узкое лезвие вонзилось в ее тело с левой стороны, выше груди и ниже ключицы. В это мгновение прозрачные серые глаза встретились с темно-синими… Тсурэн хотел вытащить кинжал и нанести удар снова, но Кенара воткнула кунай прямо в его запястье и надавила, пытаясь отвести руку советника вверх и назад и заставить его выпустить Вечную любовь. Пальцы Кенары дрожали из-за воздействия чакры противника, пальцы Тсурэна — из-за боли и перебитых мышц. Тогда он потянул левую руку ко лбу Кенары, но она быстро подалась вперед и в сторону и ударила его кулаком правой руки по лицу. Удар получился слабым из-за особой чакры и не нанес серьезного урона, но Тсурэн покачнулся, отпустив рукоятку Вечной любви. В эту же секунду правая рука Кенары подобно змее метнулась к груди, вырвала кинжал из раны и изо всех оставшихся сил вонзила его в грудь советника.
Куноичи почувствовала, как черное лезвие срезало ребро, как тростинку, и вошло вглубь. Как только Вечная любовь проникла в сердце Тсурэна, она треснула и взорвалась на несколько черных осколков. Кенара быстро отдернула руку. Левая ее рука вытащила кунай, торчавший в запястье противника, перехватила его на лету и сверху вниз воткнула в шею с правой стороны. Высокий темный воротник из плотной ткани быстро намок от брызнувшей крови.
Тсурэн не мог вздохнуть, маска его растаяла, перед глазами потемнело, но он не мог примириться с мыслью о поражении, а жизнь еще не до конца покинула его. Все силы, что еще пульсировали в нем, он вложил в свои руки: раненной правой рукой схватил Кенару за запястье, а левую вытянул и направил ей в лицо. Губы его шевельнулись, но вместо слов из горла вырвался лишь поток крови. Последнее, что он видел в жизни, была его ледяная стрела, в лучах холодного света несущаяся прямо к темно-синим глазам.