А кто Аллу пустит к директору? Никто! Но о желаниях Аллы, Илья сообщил директору.
Директор выдал Илье премию, и тот счастливый пошел в свою сторожку играть в домино. Князь задумался. Оказывается, Алла его не забыла. Мало того, она его ревнует к певице Алине! Это было полной неожиданностью. Это было приятной неожиданностью!
Ох, как скучно, – подумал директор, – все знаю, нет серьезного противника.
– Есть! – сказал вслух князь, – надо, чтобы Лиана следила за смотрителем, когда ему передадут порошок, и набрал сам телефон Ильи.
– Илья, князь тебя беспокоит, сделай так, чтобы твоя мудрая Лиана проследила за музыкантом-директором, когда тот будет передавать порошок смотрителю. Не упусти момент. Пусть она ведет этот порошок до самого князя!
– Будет сделано, сейчас все на обеде, я их у столовой встречу.
– Бери машину, важно, чтобы она видела момент передачи товара, оторви ее от сопровождающих ее лиц под любым предлогом! На карте честь пансионата 'Павлин'!
– Я понял, иду.
Глава 10
Илья заглянул в столовую, музыканты ели, пили. На коленях у музыканта-директора лежал пакет, товар был на месте. Вся четверка тоже была в сборе. Направился Илья к служебному столику, быстро поел, пошел наперерез Лиане. Павел сделал недовольное лицо. Я подошла к Илье.
– Лиана, быстро идем со мной, есть важное дело, поедем на маяк, сидеть в засаде.
– Что? Это интересно, поехали Илья, – сказала я и помахала остальным.
Я и Илья, не оглядываясь, пошли к центральному входу в пансионат, там стояла служебная машина, для разъездов. Илья сам сел за руль.
– Лиана, я тебя подвезу, но рядом с тобой, при передаче товара, меня быть не должно, ты будешь следить за входом в маяк. Есть предположение, что сегодня будет передана контрабанда смотрителю. Ты проследи, кто передаст ему пакет, постарайся увидеть того, кому смотритель потом передаст пакет. Вот кисточки, бумага сиди, рисуй, на тебя не будут обращать внимание. Ты говорила смотрителю, что художница, так вот и рисуй с натуры морские волны.
Илья отвез меня к маяку и исчез в сторону городского рынка, я села рисовать.
Смотритель сам подошел ко мне и спросил:
– Ну, девушка, что памяти нет? Решила волны рисовать? Рисуй, а мне не мешай.
Если бы ты еще немного в сторонку села от маяка, вон там, на валуне, и мне бы не мешала.
– Хорошо, я пересяду. Какие сегодня волны красивые!
– Чего ты в них нашла? А, все художники убогие, что на них обижаться, – проговорил смотритель и пошел к маяку.
Минут через двадцать показался музыкант – директор. Он подсел к смотрителю маяка, потом поднялся на смотровую площадку, а вниз спустился без пакета. Я пакет заметила, и заметила, что его в руках, возвращающего домой музыканта – смотрителя, не было. Смотритель после ухода музыканта, заметно повеселел.
– О, рисует. Смотри ты, а волны, как живые. Ну, девушка, а ты и впрямь художница!
Мне бы волны свои подарила, я их на стенку повешу.
– Один рисунок я вам подарю, сегодня и, правда, волны хорошо получились, но мне еще надо немного их дорисовать.
– Ладно, рисуй, девушка, раз мне рисуешь.
У меня возникло ощущение, что смотритель принял на душу грамм сто или больше, он был навеселе и взволнован. Я сидела, рисовала, и не поворачивала голову в сторону смотрителя. Прошло полчаса, на волнах перед маяком появилась яхта.
Смотритель с пакетиком пошел к берегу, взял лодку…
– Ой, подождите! Я с вами хочу прокатиться! – закричала я.
– Ну, ты, девушка, чего ко мне привязалась? – спросил смотритель маяка.
– Я не к вам, я к волнам привязалась, – сказала я и полезла в лодку смотрителя.
Рисунок я под валуном оставила.
– Ладно, поплыли, девушка на яхту.
– Бабу, зачем привез? – спросил матрос.
– Это не баба, а художница, волны рисует, а теперь она с вами хочет прокатиться.
– А можно?! – прокричала я свой вопрос.
– Садись и не мешай, но мы сегодня сюда только к вечеру вернемся.
– А я не голодная.
Пакет с белым порошком исчез в трюме яхты. Я села на корме. Мужчины разговаривали. Смотритель сел в свою шлюпку и поплыл к берегу. Яхта взяла курс к князю. Этот путь мне был знаком по экскурсии на морском трамвайчике, я сидела, смотрела, молчала. Последнее, что я заметила, так это машину Ильи а. Смотритель ему что-то сказал. Илья пошел и взял рисунок под валуном. Яхта набрала скорость, и маяк исчез из поля зрения. Ко мне мужчины относились на редкость равнодушно, они меня воспринимали, как убогую личность, рисующую волны.
С виду я напоминала серую мышь, весьма невзрачную. Это певица Алина была вся из себя, и выпрыгивала при ходьбе из своего платья. А у меня все было закрыто и сама я – скучная. Мужчины обо мне забыли. Яхту встретил сам князь в шикарной светлой одежде на причале, к которому причалила белая яхта. Он не взял пакет из рук моряков, пакет один из моряков отнес в боковую дверь дворца. Он важно подошел ко мне, когда я по трапу спустилась на причал. Он сказал, что ему уже известно, что я художница, и у него есть для меня заказ.
Я тут же выросла сама в своих глазах. Яхта покинула причал, а я с князем зашла во дворец Павлина. Мне показалось, что число зеркал во дворце, больше числа самих стен, я отражалась со всех сторон, и мгновенно почувствовала, что моя одежда мало подходит к этому дворцу. Он заметил смену моего настроения. Князь показал мне свою картинную галерею, сплошь состоящую из одних павлинов, нарисованных на полотнах.
– Лиана, мне нужен павлин на фоне морских волн. Павлин у меня есть живой, его надо нарисовать на фоне моря. Это возможно?
– Думаю, да.
Он внимательно посмотрел на меня и решил, что ему срочно надо отправить певицу Алину назад в пансионат, не волновала его певица. Он вышел, позвонил на яхту.
Сказал охране, чтобы певицу Алину доставили в пансионат сегодня же на яхте, и чем быстрее, тем лучше. Провожать певицу он не вышел, но охрана предупредила ее о молчании. Певица обрадовалась тому, от чего недавно сбежала.
Мне предоставили на выбор парчовые халаты с павлинами, они были относительно безразмерными, я надела один халат, и почувствовала себя вполне комфортно. Князь посмотрел на Лиану и понял, чем она отличается от нервной Аллы, и еще больше от нервной певицы Алины – спокойствием. В ней была основательность. Она ходила, а не бегала и не летала, она ничего не просила, но внимательно смотрела на картины.
Он предложил ей сесть в кресло, им привезли столик с едой и напитками. Впервые в жизни князь почувствовал себя в своем дворце Павлина – дома. Лиана без жеманства ела пирожки и запивала компотом, и была спокойна. С ней не надо было хитрить, ухаживать, выворачиваться наизнанку. Можно было просто сидеть, есть, пить, молчать. В ней не было кричащей сексуальности певицы, но она приятно радовала глаза, искушенного любителя женщин.
– Лиана, для вас у меня есть комната, все, что нужно для написания картины доставят, вы только напишите, что нужно.
Меня проводили в золотую комнату, в которой только что была певица Алина.
– Я не буду работать в этой комнате! Есть комната выше этажом?
– Есть, но она намного проще, и сейчас она занята.
– Пойдемте, посмотрим на вид из окна из комнаты выше этажом.