Хотя последняя наша драка, а тренировочным боем это язык не поворачивается назвать, вышла достойной. В том смысле, что я достойно держался и не отхватывал люлей, а именно бился, впервые чувствуя в спарринге с мастером, что что-то могу. Не смотря на всё моё моделирование он по прежнему оставался выше минимум на голову в мастерстве владения мечом. Да и всем остальным, что позволяла создать воля.
Одна эта тренировка открыла столько горизонтов, что я потом несколько месяцев разбирал посекундно, с чем столкнулся. Как и в любом деле, в случае воли были несколько точек, куда можно приложить усилия. Первая – простое давление волей. Если у противника она слаба, сможешь его парализовать и сделать, что захочешь. Вторая – усиление атак обычным оружием. Благодаря воле обычным клинком можно пробить крепкий магический щит. Третья точка – оружие из воли.
Само по себе, чтобы создать оружие, не обязательно меч, замечу, требуется высочайшая концентрация. А чтобы ещё им и биться, так и вовсе, много-много опыта и мастерства.
Четвертая точка – ослабление чужой воли. Пятая – всякие уловки. К примеру, если волей ударить в область сердца, то можно заставить его сбиться или остановиться. Или потратить время на то, чтобы отразить этот удар. Принцип как в шахматах, только скорости выше.
Когда закончили с мастером, я спросил у него, посещал ли он мир воли. Корте улыбнулся и ответил, что расскажет эту историю как-нибудь потом. После чего свалил, а я отправился искать Сашу.
В этот раз я нигде не задерживался. На максимальной скорости под невидимостью проскользнул через все миры и добрался до границы с демоническим веером.
Ещё одна из причин, почему я отправился сюда – в божественных крыльях использовались демонические эссенции. Едва заметный, с трудом уловимый, но от артефакта шёл «запах», похожий на тот, который ощущаешь, перейдя через границу ихора.
Я, кстати, подумывал о том, чтобы собрать эту энергию, но отказался от идеи. Если кто-то тратит столь ценную энергию для сдерживания демонических эманаций, то было бы верхом глупости разрушать защиту. Также верхом глупости было бы злоупотреблять «демонической» энергией. Не я один такой умный, который задумался об этом. Кларисса, с которой мы обсуждали мой поход, рассказала примеры тех, кто увлёкся. В лучшем случае идиот умирал. В худшем – превращался в чудовище, что могло как и сдохнуть через пару дней, так и уничтожить парочку империй.
Риски, как никогда, высоки. Наконец-то я нашёл самое опасное место в веерах. Посмотрим, что оно мне покажет.
Демоны, к сожалению, на меня не лезли. Они вообще никак себя не проявляли. Укрепив защиту, я перешёл на ту сторону, прошёл пару шагов и остановился, прислушиваясь к ощущения.
Магия, окружающая меня, пошла волной. Прикрывайся я обычными щитами и… Не факт, что они просто бы развеялись. Хаос – это то, что обладает самым выдающимся свойством изменения реальности. Соприкасаясь с чем-либо, он его необратимо меняет. Иногда от изменений магия разрушается, а иногда – превращается во что-то другое. В мыльные пузыри илу убийственное заклинание, которое уничтожит хозяина – как повезет. Хотя о везении речи не идёт. Коснись хаос тела и в нём тоже начнутся изменения.
Спасла воля.
Убедившись, что способен держать давление, отправился вперед. Метров через пять земля под ногами начала меняться. Это сложно описать. Словно в одном месте насыпали десятки пород. Плато разнообразия тянулось метров на пятьсот. Потом добавились перепады высот.
Я чувствовал то усиливающееся давление, то ослабевающее. Быстро догадался, что это зависит не от удалённости от границы, а от… той формы, в которой пребывает хаос.
Да где же эти демоны? Я бродил и бродил, исследуя изменчивый пейзаж, пока не добрался до того…
Меня не раз предупреждали, что демоны не похожи на всё то, что я когда-либо видел в жизни, что они – иные.
Это оказалось правдой. Далеко не сразу я осознал то, что вижу. Мозг так устроен, что любит подгонять всё под шаблоны. В этот раз было также, но с почти нулевой эффективностью.
Он же, мозг, выдал аналогию, чтобы объяснить тот опыт, с которым я столкнулся. Ощущение, будто тупой человек увидел сложную математическую формулу. Но всё, на что хватило его способностей, это догадаться, что кто-то записал цифры и буквы. Причем сами цифры и буквы он не знает.
Та разница в глубине осознания, которая возникает у этого глупого человека и профессора математики, которую эту формулу написал – и есть то, что я испытал, смотря на… нечто.