-- Хорошо... Японцы после поражения от наших войск все свои силы кинут на шпионаж и диверсии, вам нужно готовиться к этому уже сейчас. Продолжайте, я вас слушаю.
-- В нашем тылу контрразведчиками уже нащупана разветвленная шпионская сеть оказывавшая помощь белогвардейским и японским диверсантам. Проведенная наркоматом операция 'Степная охота' оказалась, как говорят химики, катализатором активности очень многих вражеских агентов. Поэтому настоящая работа по их выявлению еще впереди.
-- Кого-то уже взяли под наблюдение?
-- Выявлено несколько шпионских групп, запустивших свои щупальца в армию, в наркоматы, и даже в ПУР РККА. В Монголии вскрыто несколько явок и конспиративных квартир японо-манчжурской разведки. В своих рядах мы выявили несколько некомпетентных сотрудников, и смогли уничтожить одного предателя. Кроме того мы получили компрометирующие материалы на нескольких японских офицеров штаба Квантунской армии, так что есть шансы провести их вербовку.
- Это серьезные успехи. Как вы думаете, каковы будут ближайшие последствия этой вашей победы?
- По нашим расчетам, минимум полгода японская разведка будет зализывать раны, и перегруппировывать свои силы. Крупные диверсионные действия в прифронтовой зоне в ближайший месяц маловероятны. Всю их шпионскую сеть за такое короткое время мы, конечно же, не могли выявить и нейтрализовать. Часть их агентов наверняка теперь заляжет на дно. Кстати нам следует приглядеться к резким изменениям в поведении потенциальных фигурантов. И еще нам придется усилить проверки всех хоть как-то ранее засветившихся. В штабе японской разведки наверняка произойдут серьезные кадровые перестановки. Полное отстранение от работы нынешнего руководства маловероятно, но возможно привлечение против нас их экспертов с других направлений разведки. Например, из Европы. Кроме того, им могут активно помогать союзники Японии. Например, дипломатический корпус и секретные службы Италии и Германии. Поэтому нам предстоит серьезная работа, ведь теперь их ход в этой партии.
-- Это хорошо, товарищ Берия, что вы не почиваете на лаврах, а готовитесь к трудным боям. У вас на сегодня все новости?
-- Почти все. Есть общая информация по эффективности фронтовых испытаний новой техники и предложения по созданию специальных авиационных соединений резерва главного командования.
-- Расскажите о результатах испытаний.
-- Действие авиапушек и реактивных снарядов самураи больно прочувствовали на своей шкуре. Бой, про который рассказывал командарм Локтионов, был выигран в основном этим оружием. Впрочем, есть основания считать, что все подобное вооружение самураи считают модификациями 37-ми миллиметровых пушек Курчевского, или другими артиллерийскими системами того же калибра. А в отношении реактивных двигателей тайну нам удалось сохранить в полном объеме. Для японцев наши ускорители, представляются только пороховыми. За время операции, секретными мото-реактивными самолетами было уничтожено тринадцать аппаратов противника, в том числе на высотах до одиннадцати километров и полностью доказана жизнеспособность этого направления техники.
-- То есть реактивные двигатели дали преимущество нашей авиации даже в таком виде. И что вы предлагаете?
-- В этой папке предложения по созданию авиасоединений резерва главного командования. А к концу августа конструкторские бюро Управления перспективных разработок НКВД представят руководству страны полноразмерные макеты трех самолетов использующих реактивные моторы, и два опытных учебных аппарата для обучения пилотов реактивных машин.
-- Хорошо. ЦК изучит ваши предложения. Да, кстати, что вы можете сказать о том вашем подозреваемом 'Кантонце'?
- Могу с уверенностью заявить, что риск, на который мы пошли полностью оправдался. Этот человек не только помог подготовить первоклассных воздушных бойцов. С его помощью разработано и проведено несколько успешных воздушных операций и одна десантная операция. А придуманная им ключевая операция по дезинформации японцев, во многом обусловила успех контрразведывательной работы. Кроме того, им лично уничтожено три самолета противника, и четыре в группе. В том числе им достигнута первая в мире воздушная победа над высотным разведчиком совершенная на мото-реактивном истребителе. При этом японский пилот был захвачен, и оказался ценным источником, поскольку являлся командиром разведывательной эскадрильи. Ну и в бою с диверсантами наш крестник нескольких уничтожил стрелковым оружием, а одного из них захватил. Будь моя воля я бы его сразу забрал к себе. Такие люди нам нужны. Но я отлично понимаю, что решение по 'Кантонцу' уже принято...
Вождь пронзительным взглядом впился в лицо наркома. Поймав этот взгляд, тот на несколько секунд даже перестал дышать. Но вот, усы шевельнулись, и на губах руководителя страны появилась легкая улыбка. Ему понравились принесенные сегодня новости, но верил он своим подчиненным только наполовину. И, наверное, поэтому мало кто из подчиненных пытался играть в свою игру за его спиной...
***
'А Иваныч с Олегычем молодцы все-таки! Один к трем сработали... Это если по сбитым бортам считать. И, наверное, один к шести-семи, если по экипажам. Вот и второго ученика я уже потеряла. До встречи, младший лейтенант Валентин Сергеев. В Харькове ты меня не особо своими талантами впечатлил. Зато потом я тебя хорошо разглядела. Мы ведь с тобой через настоящий ад над плацдармом десантников прошли. Там ты хорошо летал. Потеряла пограничная авиация в твоем лице талантливого воздушного бойца и будущего командира. Жаль. До встречи парень! Когда придет мое время. А у меня впереди свой путь. Может быть, он завершится в 'стерильной чистоте' гестаповского подвала. А может и у выщербленной краснокирпичной Лефортовской стенки. Или вообще где-нибудь в холодной воде северного моря... Но я с этого пути сворачивать не планирую. Ведь это мой путь. Я сама его выбрала. Сама и пройду...'.
Павла достала полученный перед отлетом от Бочкова конверт. Адрес ей был знаком. В чемодане Павла таких конвертов было несколько. Глаза оторвались от темно-розового неба за маленьким иллюминатором. Павла задумалась. Прощание с Монголией вышло каким-то сумбурным, скомканным. Съездить в особые полки ей так и не удалось. Впереди лежала неизвестность. Сама собой пришла на память песня из далекой юности. И в этот момент на глаза словно надвинули мутноватую полупрозрачную шторку.
'Окоп ты мой холодный... Паек ты мой голодный... Не плачь моя мамаша... Что писем нет давно... Не будет он напрасным... наш подвиг благородный...'.
Сознание пилота всплыло на поверхность из мутного омута небытия. Тело чувствовало ощущения полета, только какого-то очень странного. Руки не лежали на секторе газа и штурвале, не сильная болтанка укачивала как колыбель. Перед растерянным взором пилота, словно сквозь заляпанное вагонное стекло, мелькали образы. Под странную грустную песню, куда-то уносился состав с разномастно одетыми людьми, пролетарскими лозунгами на бортах вагонов и пушками на платформе. И маленький мальчик в сером полувоенном френче смотрел на опустевшие железные рельсы, убегающие в бесконечность. Наконец, перед глазами проявился салон пассажирского ПС-84. Руки теребили письмо со знакомым адресом. Память подкинула смысл прочитанного. Мама писала, что недавно к ней приезжала его бывшая Сима.
'Вроде расстались мы с ней хорошо. Даже в ресторан ее сводил. А мамка пишет, эта нахалка фотографии мои из альбома увела. Причем не все гадина сперла, а только за последние лет восемь со школы начиная. Ну, я ее заразу в Харькове-то найду! Отучу наглеть! Узнает она у меня. Да и не обещал я ей ничего...'