По-хорошему, мне не стоило давать магии выход, но на тот момент я об этом задуматься не успел. И сейчас мысли метались в черепной коробке, сталкиваясь друг с другом и создавая путаницу, не давая мне сосредоточиться на чём-то одном. Но во всей это неразберихе на первый план выходило лишь одно: после того, что я узнал о третьем сынке рода Жаронд, мне было банально страшно за Катрин.
Я лёг на кровать, закрыл глаза локтём, пытаясь выровнять всё ещё рваное дыхание. Рациональная часть сознания приводила аргументы в пользу того, что этот умалишенный не нанесёт сестре значительного вреда по тем же причинам, о которых упоминал пьянчуга: она при титуле и при статусе ученицы академии. Папаша Жаронд не захочет иметь дел одновременно пусть далеко не с самым именитым, но всё-таки аристократическим родом, и при этом отвечать на вопросы дознавателей, которых наймёт академия при нанесении серьёзного вреда здоровью её студентки.
Однако с другой стороны, кто даст гарантию, что этого психа не перемкнёт где-нибудь в путешествии, и он не навредит Катрин, просто выйдя из себя? И никакая гувернантка, наличие которой предполагала Асил, не поможет, никто из прислуги никогда не пойдёт против хозяина, что бы ни происходило. Катрин, конечно, может сама попробовать защититься магией, только вот я понятия не имел, какой силы у неё дар и как он управляется. Да и сестра при всём этом должна понимать, что за нанесение вреда пусть и ненаследному, но сыну высокопоставленного рода, ей тоже придётся несладко… Ещё побоится использовать магию, думая, что это семейство может навредить мне…
Я зарычал, утыкаясь лицом подушку. Как ни крути, не было никакой уверенности в том, что моё ожидание будет вознаграждено. Что-то внутри так и призывало действовать, а не сидеть на месте и покорно дожидаться приезда сестры. Только вот что я мог?
Граф не будет со мной разговаривать, имел право вышвырнуть меня вон, как собаку, положение позволяло. А если он ещё после моего визита решит связаться с Кларенсом, то дядюшка по-любому надумает какой-нибудь способ, как меня подставить. Сейчас, после моего хода с Хантером, Кларенс явно в ярости. В итоге станет только хуже…
Я не смог лежать на одном месте, поднялся, стал наворачивать нервные круги по комнате, продолжая разминать руку, к которой, казалось, начала возвращаться чувствительность. Но создавалось ощущение, что маленькие заряды со всего тела решили перейти и обосноваться где-то в груди, за рёбрами противно пощипывало. Сердце ускорило свой бег настолько, что рефлекторно прижал руку к груди со стремлением простым физическим давлением притормозить его. Но лишь почувствовал отдачу биения в ладонь.
— Надо успокоиться, — проговорил я сам себе, прислушиваясь к сиплому голосу.
Попытался дышать размеренно, считая шаги вслух и сосредотачиваясь на звуке. Вдох — шаг, выдох — шаг. Вместе с моим бегом по комнате постепенно замедлилось и разогнавшееся было сердце. Шаровая молния в груди вроде бы поутихла.
Тут раздался стук в дверь.
— Господин, можно, я войду? — голос Асил был размеренным, беспокойства в нём не чувствовалось.
Что ж, меня где-то даже радовало, что, несмотря на моё состояние, девушка не испытывала ко мне страха. Хотя по мнению того же Никса, она моей магией на завтрак закусить могла и не поморщиться. Во что лично мне, правда, всё ещё верилось с трудом.
Вернувшись к двери, я провернул ключ и тихонько толкнул створку, вновь от неё отходя. Асил зашла в комнату, её внимательный взгляд пробежался по мне, как будто ища повреждения. Отдельного рассматривания удостоилась правая рука, которую я до сих пор бессознательно тёр левой.
— Господин, я хотела бы поговорить насчёт той информации, которую вы узнали в трактире, — Асил по-лисьи сощурила глаза.
Как моментальный ответ на её слова, перед внутренним взором вновь пронеслось лицо насквозь пропитого бродяги. Его слова насчёт младшего Жаронда и то, что он сказал о Катрин… В груди тут же застучало, заискрилось, вызывая уже реальную боль, шатая меня и заставляя схватиться за деревянное изголовье кровати ладонью, чтобы удержаться.
Дядя, Дастов ты сын, как ты мог отдать Катрин такому уроду, как Жаронд⁈ За что ты так с ней поступил, она же ничего плохого тебе не сделала! И этот отпрыск графа… Убийца и садист, кому на откуп сбросили мою сестру! Единственное и самое дорогое, что у меня есть! Я столько времени прозябал в том поместье, даже не зная, как туго ей здесь приходится!
Злость и стыд смешались в обжигающую смесь, глаза как будто пеленой застило. Краем сознания я понимал, что теряю над собой контроль, но ничего не мог с этим поделать. Энергия вырвалась, наполняя комнату. Все металлические предметы мгновенно с треском повылетали из стен или просто поднялись в воздух, притягиваемые неведомой силой.