— А лейб-кирасиры тебя не потеряют?
— Начальник моей охраны знает, где я. Для всех я удалился немного отдохнуть, чтобы унять мигрень.
— И что же? Разве этого недостаточно?
— В прошлый раз они маме с три короба наплели, и она прибежала ко мне с делегацией гостей да медиков, которые меня до самого вечера сводили с ума. Так что нужно спрятаться. Пускай ищут. А тут хоть явно полезное дело, вместо светской пустопорожней болтовни. Лучшего лекарства для моей мигрени и не найти.
Эти слова явно польстили обоим ученым.
Разговорились.
И они провели царевича к маленькой кинематической модели станочка. Сырой, как они говорили, которую надо еще дорабатывать и доводить. Не для хвастовства, а скорее для ознакомления и темы для обсуждения.
— Вот, — указал на нее Ньютон.
— Что сие?
— Наше совместное изобретение — станок для быстрой нарезки стволов. Демидов нам все уши прожужжал, прося помочь.
Алексей подошел к механизму.
Посмотрел.
Задумался.
Многие воспоминания с былых времен уже из памяти у него смазались. Из-за чего он далеко не все схватывал на лету. Тем более, местное исполнение, нередко откровенно «колхозное», хоть и вполне работало, но визуально отличалось от виденных им промышленных решений как слон от моськи.
— Что сие? — наконец спросил он.
— Никита нам рассказывал о том, что стволы изготавливаются из самого мягкого железа. Именно его он вытягивает в трубы на прокатных станках и прессах. — произнес Лейбниц.
— Это так, — кивнул царевич. — При этом идет еще регулярный отжиг, чтобы снять напряжения и снизить образование трещин да разрывов.
— Такое железо очень хорошо куется, — продолжил за Готлиба Ньютон. — Оно ведь мягкое и податливое.
— И мы подумали, что нарезы можно не нарезать, а проковывать по оправке, — улыбнулся Лейбниц. — Как бороздки. Ведь если приложить к мягкому железу зубило и ударить по нему молотком, остается отчетливый след. Почему не сделать также, только поместив зубило внутрь ствола?
— Только ковать нужно со всех сторон, поэтому вручную сие несподручно, — заметил Исаак.
— Ротационная ковка… — медленно прошептал Алексей, рассматривая совсем другим взглядом станочек. Разумеется, не имевший ни малейшего отношения к тому, что он видел раньше. Хотя, конечно, на заводах он не в технологии вникал, а шпионов и проказников ловил. Но кое чего нагляделся.
— Можно и так ее назвать, да, — согласился Готлиб. — Заготовку ведь действительно нужно ротировать, в процессе поковки…
Дальше они перешли к разбору конструкции. Не той, которую они построили для опытов и проверки кинематики, а рабочего образца, оный только предстоит соорудить. Как они его видели?
Массивная монолитная чугунная станина в основе. С подачи царевича серьезных промышленных станков без нее и не делали. Просто потому, что она позволяла очень сильно снизить вибрации и повысить точность обработки.
Сверху же у нее стояло что-то отдаленно напоминающее токарно-винторезный станок. По силуэту. Приблизительно. Странный. Во всяком случае про него Алексей поначалу и подумал, когда рассматривал кинематическую модель. Только не мог понять куда крепится резец.
В центре — стойка. На ней диск с отверстием для прохода заготовки и пазами под молоточки. Сверху на диск надевается кожух, стоящий на роликовых подшипниках. Он и вращался, имея массивные винты, позволяющие регулировать глубину поковки. Кожух начинал вращение. Винт набегал на молоточек, вытесняя его к центру. Шел дальше. Молоточек возвращался на место с помощью жесткой плоской пружины. Ничего хитрого в общем. Только регулировать надо вручную и головки, как молоточков, так и винтов придется делать сменными из-за быстрого износа.
Вокруг этой стойки все остальное и строилось. Слева и справа от нее проходили массивные направляющие — этакие рельсы, по которым синхронно двигались две бобины, на которых крепилась заготовка ствола. Если быть точным, то не заготовка, а оправка с надетой заготовкой. Продольная подача и угол поворот заготовки регулировался сменными шестеренками, позволяя подстраивать под конкретную задачу. Имелся даже делитель, позволяющий пропускать продольную подачу некоторое количество поворотов, чтобы основательнее проковать участок.
Поставил заготовку.
Подал крутящий момент.
И все заработало. Ходовые винты и шестеренки закрутились, а молоточки синхронно зашевелились, имитируя ковку…
— Интересно… очень интересно… — произнес царевич, наигравшись в эту кинематическую модель до такой степени, что устал крутить приводное колесо.