«Вспомнил. Года четыре назад я навещал брата… начало лета… нескладная девчонка плела венок у реки…»
Он тогда забавы ради решил ее напугать: проплыл под водой и резко вынырнул близко к берегу. А она не испугалась, положила венок на край мостка, сказала: «Это вам», сверкнула зелеными глазами и убежала, оставив после себя невидимое облако пыльцы одуванчиков.
Павел широко улыбнулся, посмотрел на скучающего Гришку и, предчувствуя охоту, смешанную с удовольствием, уверенно произнес:
– Я хочу ее.
– Кого?
– Александру Образцову.
– Сдурел? Зачем она тебе нужна?
– Точно сказать не могу, – насмешливая улыбка скользнула по тонким губам Павла, – но меня это явно развлечет.
– Ты жениться, что ли, собрался? – на всякий случай уточнил Гришка.
– Нет, это, конечно, не для меня.
– Тогда как?
– Сейчас ты задал один из самых глупых вопросов.
– Пашка, жизнь ей испортишь, и не сомневайся.
– Выйдет потом замуж, как все.
– Не связывайся со Стрыгиным, помяни мое слово, плохо дело закончится! – У Гришки от волнения на лбу выступил пот и раскраснелись щеки.
Павел еще раз посмотрел на Александру, скользнул взглядом по ее аккуратной фигуре и тихо, но твердо произнес:
– Плевать на все.
Глава 3
Еще утром Катя внимательно изучила сайт галереи «Витроль». Задержавшись на странице с фотографиями интерьера, она сделала первую попытку уловить атмосферу и подобрать одежду для аукциона. К счастью, залы не слепили золотом и хрусталем, по углам не стояли античные скульптуры и мраморные львы, не устремлялись вверх к потолку зеркала в тяжелых узорчатых рамах. Да, помещения большие, наверняка по ним любит гулять эхо, и обстановка, конечно, говорит о том, что галерея не из рядовых, но оформление сдержанное, в серо-бежевых тонах, и общая аура спокойная и приятная.
Сначала Катя выбрала длинную черную юбку и белую блузку с широкими рукавами и кружевными манжетами. С одной стороны, строго, с другой, есть определенный романтизм и претензия на душевную свободу. А свободы там явно будет не хватать, вряд ли получится чувствовать себя комфортно среди желающих купить коллекционные мужские часы.
«Я буду тайным агентом, подглядывающим и подслушивающим… – Катя коротко улыбнулась и прошлась задумчивым взглядом по вешалкам. – Доверьте мне свои маленькие и большие секреты, я никому о них не скажу… Возможно».
Хорошее настроение и немного шаловливый настрой торопили время и заставляли фантазировать. Вдруг у нее что-нибудь спросят…
Какими судьбами?
Что бы хотели приобрести?
«Понимаете… Я не знаю, почему я здесь, и меньше всего на свете меня интересуют часы, – мысленно отвечала Катя и пожимала плечами. – Но мне очень интересно, что и как произойдет. Не волнуйтесь, я не стану мешать, лишь посижу тихонько на своем двадцать восьмом месте, а потом уйду, растворюсь в воздухе».
С одеждой она окончательно определилась к трем часам: все же платье. Светло-серое, по фигуре, не длинное и не короткое – чуть ниже колен. Несмотря на плотность, ткань дарила уют, элегантность и простота радовали глаз в отражении. Если захочется, то всегда можно слиться с окружающей средой, а если душа потребует решительный шаг вперед, то ничто не помешает сделать это.
С волосами Катя мудрить не стала. Каре заканчивалось чуть ниже подбородка, вариантов для укладки предостаточно, но лучше просто расчесать, немного взбить и с одной стороны убрать пряди за ухо. Идеальность в образе бывает скучна и часто добавляет возраст, Катя любила небрежность – легкую, почти неуловимую. Собственно, о возрасте ей можно и не беспокоиться, благодаря природной худобе, обаятельной улыбке, красоте выразительных серых глаз, ухоженности Катя выглядела гораздо младше своих двадцати девяти лет.
К вечеру похолодало, но не хотелось брать плащ, и эту проблему Катя решила иначе – вызвала такси. Удобно устроившись на заднем сиденье, она смотрела в окно, размышляла над тем, зачем ей все же прислали приглашение, и гадала, удастся написать интересную статью или нет. Не про весомые лоты и различные ценности, представленные в «Витроле», а про людей: как они ведут себя, как приглядывают друг за другом, ловят движения, взгляды, как бьются за желаемую добычу и как расстраиваются, если проиграли.
Дверь галереи – высокая, тяжелая – открылась и закрылась бесшумно, что совсем не подходило тому впечатлению, которое она производила. Катя ожидала услышать скрип и скрежет и даже почувствовала разочарование от того, что ее предчувствие не подтвердилось.