Пожалуй, предложи Игмарт первым, Анегард с радостью согласился бы принять от него не только совет, но даже прямой приказ. Но королевский пес, как видно, слишком хорошо запомнил первую свою попытку поговорить и Анегардову отповедь. Потратив вечер на подробный рассказ о Герейне и своих с ним давних счетах, дальше он только молча ждал. Шлялся по городу, возвращался то трезвый, то навеселе, то к ужину, то вовсе под утро, но к завтраку неизменно был в порядке. С серьезной мордой спрашивал, будут ли на сегодня приказания, на короткое «нет» кивал с видом «так я и думал» – и уматывал.
Слухов о Герейне по Азельдору удалось добыть не больше, чем по окрестным деревням. Правда, от прямых вопросов здесь не шарахались, но отвечали осторожно, уклончиво и в целом слишком уж хвалебно. И тебе защитник обездоленных, и щит от степных набегов, первый воин в округе, и хозяйство ведет рачительно, щедрый, добрый, храбрый, и кони у него в здешних местах лучшие… Не барон, а мед с патокой.
Так прошло четыре дня, и Анегард все больше ощущал себя в тупике, а проще говоря, полным дурнем. Два-три дня промедления можно списать на необходимость отдыха, но не сидеть же всю зиму по азельдорским трактирам! Бесы с ним, решил он, глупо самолюбием меряться. Вернется королевский пес, поговорим начистоту. Договоримся, ему ведь тоже важно с этим делом справиться!
К ужину Игмарт не вернулся. Не вернулся и к тому часу, когда хозяин начал потихоньку выпроваживать засидевшихся гуляк. Тогда Анегард поднялся к себе. Его комната была напротив комнаты Игмарта, и какое-то время он слушал, не пришел ли королевский пес. Потом хмыкнул, представив, как тот скажет – а не скажет, так подумает: мол, чего вдруг приспичило среди ночи разговоры разговаривать? Раньше утра все равно никуда не поедем. И лег спать.
Среди ночи, а может, под утро, его разбудил неровный стук. По двери не то раскрытой ладонью шлепали, не то ногой, но еле-еле… Домовая нечисть балует, подумал спросонок Анегард. Буркнул:
– Проваливайте.
И, снова погружаясь в сон, услышал хриплое:
– Лотар, помоги.
Сел, тряхнул головой. Послышалось? По двери снова прошуршало, сверху вниз, и затихло. Шепотом ругнувшись, Анегард схватил меч, вскочил, отодвинул ставень, впуская в комнату лунный свет, и метнулся к двери. Не сразу сообразил, что надо не толкать, а тянуть – двери на постоялых дворах делались не так, чтобы удобно было в комнате обороняться, а, наоборот, чтоб из коридора выбить легко. Сообразив, рванул на себя – и едва успел подхватить свалившегося на него Игмарта.
Тот попытался шевельнуться и обмяк. Ранен? Или, бесы его дери, просто пьян в колоду? А тяжелый же, зараза.
Коридор тонул во тьме – хозяин то ли пожара боялся, то ли просто экономил на светильниках. Ругаясь сквозь зубы, Анегард дотащил Игмарта до кровати, запер дверь, зажег тусклую лампу. Вроде бы крови не видно, бражкой тоже не несет. Спросил:
– Говорить можешь? Что с тобой?
– Л-ледышка, – стуча зубами, сообщил Игмарт. Обхватил себя руками, свернулся в клубок, как… как замерзающий пес, растерянно подумал Анегард. Что за ледышка, к ядреным бесам?! Бредит? Бледный, губы синюшные, как у мертвеца. Ладони ледяные, и дышит, кажется, еле-еле. На дворе, конечно, холодно, дело к зиме, но не настолько ж, чтобы замерзнуть насмерть!
Ладно, разбираться после будем. Анегард укутал Марти одеялом, еще хранившим его собственное тепло. Выворотил на стол, под лунный свет, мешочек со снадобьями, которые Сьюз собрала им в дорогу. Если б еще разбираться в них так же, как Сьюз! А то впотьмах даже не понять, где тут что. И, как назло, все наставления сестры пропали из головы, как и не было. Боги, надоумьте!
Кто из богов услышал, только богам и ведомо, но тут рука Анегарда наткнулась на знакомую бутыль. Настойка, которой Сьюз поила их после боя. Полдела, что силы придает, а вот что на крепкой бражке настояна… Уж это его согреет!
Усадить королевского пса не получилось: как свернулся, так и задубенел, только по стучащим зубам и поймешь, что в сознании. Кожа обжигала холодом – кажется, он не был таким ледяным, когда пришел. Почудилось – сейчас так и окоченеет, уже и не поймешь, дышит ли… «Спокойно, Лотар, без паники, – одернул заметавшиеся мысли Анегард. – Напоить, согреть, растереть. Представь, что это зимой из лесу замерзшего притащили».