Гарник слишком давно знал Сьюз. Помнил ее сопливой малышкой, тощим голенастым подростком, едва начавшей расцветать девушкой. Может быть, в глубине души относился к ней, как к дочери. И уж точно был уверен, что сама Сьюз мечтает не о выгодном замужестве, не о положении в обществе, а об одном знакомом ему нахале из гвардии короля. И, так уж получилось, тот нахал счастлив будет, если Сьюз станет его женой. Так зачем разрушать то, что сладилось само, словно мановением Звездой девы?
Гарник не сомневался, которого из двух возможных зятьев предпочтет старый барон Лотарский. Не сомневался и в том, что в этом вопросе отец не дождется дочернего послушания. Так не лучше ли не доводить обоих до греха?
Потому Гарник и привез в замок Магдалену, рассказав ей все, что сам знал, и даже то, о чем только догадывался. И вот смотрел, как радостная Сьюз обнимает «бабуленьку», хмурился в усы и думал: хоть за бабкиной спиной девочка от нового жениха спрячется, раз уж родной отец поощряет ухаживания гостя. Да и самой Сьюз пора хоть кому-то признаться, что место в ее сердце ненароком оказалось занято. Все же Магдалена ей вместо матери, а без материнских советов юные влюбленные девицы склонны вытворять такие глупости, от которых и богам стыдно станет.
Это был первый случай в жизни капитана Гарника, когда он пошел против очевидных намерений господина.
Марти вертел в руках склянку со снотворным. Легкий путь, достойный скорее пугливых женщин… Однако стоит быть честным хотя бы с самим собой – он уже на пределе от навязанной извне жажды крови, от ощущения мрачного, ждущего взгляда в спину. А напиться в хлам – тоже не выход, ему нужна с утра ясная голова.
Но вид снадобья, обещавшего хотя бы одну легкую, без кошмаров, ночь, будоражил неприятным чувством – как будто он то ли забыл, то ли упустил что-то важное. Будто вот-вот сделает ошибку.
Поэтому глотнуть из вожделенной склянки он не спешил. Пытаясь отвлечься от гнетущего чувства, спросил Анегарда:
– Как ты их слышишь? Я – как врага в бою, мыслей не прочту, а опасность всей шкурой чую. Думаю вот, вроде я командовать ими должен, но как?
– Попробовать не хочешь? – хмыкнул Анегард. – Знаю, что нет, но почему? Боишься?
Обвинением в трусости это не было. Скорее – признание разумной осторожности или нехватки опыта в общении с нежитью. Да уж… а у кого такого опыта хватает? Разве у самого Анегарда?
– А сам не хочешь? – ухватился Марти за последнюю мысль. – Слушай, Лотар, а правда? Ты с ними говорить можешь.
– Говорить могу, – согласился тот, – а приказывать – нет.
Следующее предложение, откровенно бредовое, Игмарту подсказало отчаяние.
– А если вместе попробовать? Одновременно? Ты говоришь, а я подкрепляю приказом, что тебя нужно слушать?
Лотар по-простецки почесал в затылке.
– И что ты предлагаешь им приказать? Рассыпаться в прах без посторонней помощи?
– М-м… в этом что-то есть. – Представшая перед мысленным взором картинка самоликвидирующейся нежити заставила мечтательно зажмуриться. Да уж, жаль, что решение не может быть настолько простым. Хотя… Вспыхнувшая в мозгу идея была, конечно, сложнее, но, по крайней мере, казалась легко выполнимой. – А если приказать собраться в одном месте и не сопротивляться? Бесы с ними, перебить руки не отвалятся, лишь бы не гоняться и без жертв.
Лотар посмотрел на него ошарашенно.
– А что? – вызывающе спросил Марти. – Скажешь, невозможно? Даже люди не всегда до последнего защищаются, не у каждого воля найдется, а тут – тупая нежить!
– Приказ должен быть очень мощным, – медленно, словно сомневаясь в каждом слове, проговорил Анегард. – Видишь ли… Трудней всего заставить подчиняться хищника. С людьми ведь так же, сам прикинь, кого проще принудить повиноваться – тебя или деревенского пастушонка. А у этих ничего, кроме голода, за душой не осталось. И их много. Мне твоя идея нравится, не думай, только боюсь, что силы не хватит.
Помолчали еще немного. С каждым мгновением Игмарт все больше хотел проверить, получится ли, но кому, как не самому Лотару, знать предел своих сил? Если боится, значит, и в самом деле есть риск. Собой бы Игмарт рискнул, все лучше, чем тихо сходить с ума. Но подставлять под клыки собственных людей?