– Другой вид, – одобрила Лаэн, когда я заявился в комнату. – Вода все еще есть?
– Да. С каждой минкой я вижу в использовании магии все больше и больше преимуществ.
– Поверь, расплата за все эти удобства не такая уж и маленькая. Иначе Скульптор не сошел бы с ума, – сказала она и отправилась в ванну, а я остался с открытым ртом.
– Эй! – воскликнул я, когда обрел дар речи. – Ты что, хочешь сказать, что самый знаменитый маг прошлого был сумасшедшим?!
– Ну, так было не всегда, – за дверью раздался плеск. – Но, в принципе, на твой вопрос вполне можно ответить «да».
– Бр-р-р!!! – я пытался прийти в себя. Затем вошел к ней, благо она и не думала запираться. – Послушай. Это, действительно, откровение. Ты точно знаешь?
– Ну-у, – протянула она. – Точно.
Мое солнце высыпала в ванну целую горсть ярко-зеленых шариков из стеклянной вазы, стоявшей на столике. Приятно запахло морем и шалфеем, вода забурлила, и Лаэн окутала золотистая пена. Она погрузилась в нее с головой, затем вынырнула, и, довольно отфыркиваясь, убрала со лба мокрые волосы.
– Нормальный человек, будь он хоть трижды Целителем и Ходящим, никогда бы не додумался до создания такого чуда, как Лепестки Пути. Скульптор, и в самом деле, был немного не в своем уме. Правда, сие обстоятельство мало кому известно.
– Почему? – ляпнул я, не соизволив подумать.
Она посмотрела на меня, точно на маленького, а затем вновь «ушла на дно».
– Понимаешь, тут какое дело, – Лаэн вынырнула, ее покрытая пеной рука потянулась к очередной колбе с ароматной солью. На этот раз вишневого цвета. – В Башне, как и везде, конечно же, хватает дураков. Но на то, чтобы не растрепать всему свету, что обожаемый многими Скульптор был психом, у них ума хватило. Подобная информация вредит репутации. – Она улыбнулась, видя мою ошеломленную рожу. – Вообще-то, об этом не принято болтать. Не все Ходящие это знают. Подозреваю, даже не весь Совет.
– Быть может, ты расскажешь мне, как это стало известно тебе? – как бы невзначай спросил я.
– Слишком долгая история, – поморщилась она. – Ты не мог бы потереть мне спину?
Давно пора привыкнуть к тому, что мое солнце не желает говорить о своем прошлом и всегда старается перевести беседу в иное русло.
– Ты понимаешь, что рано или поздно тебе придется все объяснить? – мягко поинтересовался я, расстегивая свою рубашку.
– Да, – ее плечи напряглись. – Знаю. Но сейчас я еще не готова.
– Смотри, чтобы не стало слишком поздно.
– Эй! Ты что делаешь?! – Она увидела меня без рубахи. – Я всего лишь просила потереть спину!
– Этим я и собираюсь заняться, – усмехнулся я, берясь за ременную пряжку.
– Ты не находишь забавным… вместо того, чтобы ожидать палача…
– Не намерен страдать понапрасну, особенно, когда ничего нельзя изменить. Или ты против моей компании?
– Я?! – возмутилась она.
– Надеюсь, все Ходящие лопнут от зависти, если узнают.
– О. Мы постараемся это устроить. Ведь правда? – улыбнулась Лаэн и протянула ко мне руки.
Много позже, когда Лаэн сидела на кровати и сушила волосы, я подошел к окну, чтобы оглядеть окрестности.
– Высоко, побери меня Бездна.
– Вполне закономерный итог, – мое солнце тихонько чихнула. – Что решетка?
– Крепкая. Нечего и думать, чтобы вырвать руками или разогнуть прутья. Здесь требуется сила блазга.
– Даже не будь решетки, уйти отсюда без крыльев не представляется возможным.
– Ты в состоянии их наколдовать?
– Этот вопрос не требует ответа, дорогой. Во-первых, сейчас я не могу ни-че-го. Ходящие блокируют мою «искру», да и силы после встречи с Тиф все еще не восстановились в полной мере. Во-вторых, трансформации подобного рода не под силу даже Проклятым. С перьями рождаются лишь йе-арре, а мы – люди.
– Жаль.
– Конечно, о такой вещи, как связать простыни и спуститься по ним, спрашивать глупо?
– Совершенно верно. Если подойдешь ко мне, то можешь в этом убедиться.
– О, нет. В таких вопросах я тебе доверяю полностью. Ярдов двести?
– Все триста. Нас разместили где-то на самом верху. Вид отсюда, кстати говоря, потрясающий.
– Это обнадеживает, но только до тех пор, пока я не начинаю думать, что рано или поздно за нами придут. И тогда…
– Что тогда?
– Меня ждет крайне неприятный разговор.
– Тебя? Не меня? Ходящую, если ты не помнишь, убил я.
Она фыркнула, перестала тереть голову полотенцем, отбросила его в сторону и гибко потянулась: